— Неправда, сначала я был до слащавости мил. И поучил плюху.
— Ты получил ее по делам своим! Зачем домогаешься меня, негодный?
Он посмотрел насмешливо:
— А как, по-твоему, я должен вернуться?
— Как?
— Ты и вправду глупа или притворяешься? — спросил он без обиняков.
— Прекрати оскорбления! — Бранвен стукнула кулаком по подушке. И куда только подевались ее манеры, которыми она так гордилась? Ей стало стыдно за собственную несдержанность. Но стыдно не перед гостем, а перед собой. Призвав себя к спокойствию, она несколько раз глубоко вздохнула и надменно осведомилась:
— Как твое имя, развратник?
Мужчина хмыкнул, но назвался:
— Эфриэл.
На древнем наречии это означало «Бычья сила», и подразумевалась вовсе не сила рук или ног. Бранвен снова покраснела, и готова была саму себя отхлестать по щекам. Никто не вгонял ее в краску чаще, чем этот невоспитанный мужлан.
— Тебя не могут так звать, — сказала она. — Я требую, чтобы ты назвался по-настоящему.
— Послушай, красотка, что тебе не нравится в моем имени? Вот тебя зовут Бранвен, верно? И я тоже мог бы заявить, что это невозможно. Как маленькая глупая девственница может зваться «Благостное лоно»?
— Неправда! — крикнула Бранвен, но тут же опомнилась и заговорила тише. — Мое имя означает «Мудрая дева».
— Да ну, — ухмыльнулся Эфриэл.
— Кто ты такой? Откуда явился? И причем здесь призывающее заклинание?
— Ты же не разговариваешь с чудовищами, — поддразнил он.
— Ответишь или нет?
— Отвечу. Хочешь узнать, кто я? Я — сид. В вашем мире еще помнят о нас?
— Сид? — Бранвен несколько секунд осознавала услышанное. — Крошка со стрекозиными крылышками из детских сказок? Умнее ничего не придумал?
— Крошек с крылышками придумали вы, люди, — презрительно заявил Эфриэл. — Вы никогда не отличались особым умом, поэтому дурацкие сказки — по вашей части.
— И чего ради ты явился к нам, глупым и презренным смертным? — спросила Бранвен, не зная — верить ему или принять за сумасшедшего, или посчитать сумасшедшей себя.