— Врасплох? — повторила она, теперь ее голос был полон ехидства.
— Просто... когда я увидел тебя, — я попытался объясниться, но все слова, которые приходили мне на ум, были совершенно отстойными и из-за них я, скорее всего, получу пощечину. Я сделал глубокий вдох: — У тебя красивые глаза. Я никогда раньше не видел глаз такого цвета.
Ее лицо застыло. Она перебросила волосы через плечо, прищурилась, глядя на меня, и голос ее изменился.
— Послушай, Ник, — сказала она, — я не знаю, какую игру ты затеял, но у меня есть довольно хорошее представление о том, чего ты хочешь. Не интересно, так что уходи, ладно?
Я должен признать, что был немного озадачен ее тоном. Поначалу я не знал, как ответить. Мне на ум пришли тысяча приемов и хитростей, которые я мог бы применить, чтобы изменить ее отношение. Один из них наверняка бы сработал. Так всегда было раньше.
Но я не хотел их использовать.
Дело в том, что я, как это ни удивительно, просто не хотел, чтобы она выглядела такой грустной. Я все еще мог видеть в ее завораживающих глазах, как она расстроена. Мне было пофиг, трахну я ее или нет.
— Я не играю в игры, — наконец, сказал я четко и ясно. — Ты выглядела печально, и я захотел узнать, что я могу сделать, чтобы тебе помочь.
Она не ответила, поэтому я попробовал еще раз.
— Почему ты здесь одна?
— Это действительно не твое дело, — отрезала она.
Что и говорить, ее тон был резким, но я все еще был сосредоточен на ее глазах. Они сообщали совершенно другое.
— Ты кажешься расстроенной, — стал оправдываться я.
— Какую часть из слов «не твое дело» ты не понял? — зарычала она. — Ты не мог бы просто уйти?
Я бы, наверное, так и поступил, если бы не ее глаза, в которые я не мог перестать смотреть. Девушка выглядела так, будто вот-вот разрыдается, но одна только мысль, что она была так расстроена, что могла заплакать перед посторонним человеком в спорт-баре, и была как раз самой печальной вещью, которую я мог себе представить.
— Я не хочу, чтобы ты грустила, — сказал я, слегка пожимая плечами. — Я подумал, что могу помочь.
— Как ты собираешься помочь?
— Я могу рассказать тебе шутку.
— Серьезно?
— Ну, да.
Ресницы, обрамляющие радужные глаза, затрепетали, а затем веки надолго опустились. Глубоко вздохнув, Милена открыла глаза и снова посмотрела на меня.
— Ни к чему это, — сказала она.