Со зрением творилось что-то непонятное, цвета проявлялись то тут, то там. Парень помотал головой. Перед глазами остался желто-зеленый шлейф. Казалось, на мир словно плеснули акварелью.
— Икс! Забавная вещь получается!
Вадиму пришлось присесть на темно-синий пол, закрывая глаза ладонями, словно защищая их от стремительно возвращающихся красок.
— Икс, ведь это же получается…
— Да, Вадим. Когда тебе что-то любопытно, ты словно оживаешь, перестаешь быть бесчувственной машиной для выполнения приказов. Интерес и любопытство — вот те вещи, которые держат тебя на поверхности!
Икс не стал говорить Вадиму, что девяносто восемь процентов бойцов, подвергшихся курсу боевой химеотерапии, погибали. Кто-то банально не просыпался. Кто-то убивался на тренировке, не замечая порванных связок и мышц, истощая ресурсы своего организма. Кто-то просто терял смысл существования. Так или иначе, практически все солдаты, показывая прирост силы, выносливости и скорости реакции как минимум в двести процентов, погибали, теряя интерес к жизни.
— Получается, любопытство — это мой единственный шанс, не превратиться в робота из плоти и крови? — уточнил Вадим, поднимаясь с пола.
«Получается, это твой единственный шанс выжить», — хотел сказать Икс, но сдержался.
— Нет, бро, ты и так останешься самим собой, вспомни, из каких только передряг ты вылезал! Ну а любопытство… Да ты всю жизнь, сколько тебя помню, совал свой нос куда не следует, разве не так?
— Так, — повеселел Вадим.
— Да и потом, не факт, что на Терре-2 тебе придется легко, — добавив толику сочувствия в голос, продолжил Икс.
— Это еще почему? — удивился Вадим, теперь он шел в бокс неспеша, с удовольствием всматриваясь в висящие в строгом армейском порядке картины и находя в каждой какую-нибудь интересную деталь.
— А ты знаешь, что там вообще происходит?
— Нет, а что? — искорка интереса полыхнула в глазах у бывшего тяжа.
— Так никто не знает. Двести лет — срок немалый. Встретят нас как завоевателей, если вообще будет кому встречать…
— Разберемся, — уверенно махнул рукой Вадим, — если не ошибаюсь, то состав первой экспедиции был около ста тысяч человек. За двести лет, не думаю, что их число превысило два-три миллиона.
— Локальные конфликты — напомнил Икс.
— Это да, — помрачнел Вадим, — из-за этого они могли отстать в развитии. Но, если все прошло по плану, то уровень их технологий сейчас должен даже превышать наш. И мы, объединившись, для начала все-таки прибьём этих чертовых таракашек, а затем будем изучать ближайшие миры.
— Но, сам понимаешь, вариантов развития событий — десятки тысяч! — искин не сдавался, ставя перед Вадимом новые цели, задачи, планы, разжигая в нем пламя любопытства.
— Да, — мечтательно улыбнулся парень, подходя к стальной двери, ведущей в док, — это будет интересно.
Вадим, думая о чем-то своем, покрепче ухватился за стальной рычаг и, привычно напрягшись, дернул его на себя. В этот раз, он поддался на удивление легко. Инженерный отсек был, пожалуй, единственным местом на корабле, где все еще оставалось старое-доброе ручное управление. Инженер, не вылезающий из своего МТД зашел в отсек, так не заметив, что на титановом рычаге остались глубокие вмятины от его пальцев.
Оплот. Командный мостик