— Что за бред? — фыркнул я.
— Но мы же только и делаем, что ругаемся.
— Вот начитаешься всякого, а потом подстраиваешься под прочитанное. Секс на почве ненависти… Ах, как звучит! Но это не про нас.
Утром девушка была застенчивей, чем ночью. Прикрывая грудь одеялом, она приподнялась и растеряно метала взгляд по комнате в поисках своего белья. Чтобы не смущать её, я выбрался из кровати и побрел чистить зубы. У меня болели мышцы пресса, рук и ног, как после занятий в тренажерном зале.
Вернувшись из ванной, я застал уже одетую Таню в другой комнате. Она устроилась на полу и с любопытством рассматривала игрушечную железную дорогу.
— Это чьё?
— Моё. Друзья подарили. У нас традиция дарить друг другу на дни рождения то, чего у нас не было в детстве.
— Забавно.
Таня не смотрела мне в глаза и прятала от меня лицо.
— Не слишком ли у тебя большая квартира для одного? — спросила она, оглядываясь.
— Я живу один не очень давно. Младшая сестра переехала к мужу только полгода назад.
— У тебя есть сестра?
— У меня четыре родных сестры. Можешь себе представить?
— Вау! Никогда бы не подумала… А это что? Китайский плейбой? — Дунаева хватала всё, что попадалась ей под руку.
— Японский… Просто сувенир.
— Ну-ну.
— Серьёзно. Зачем мне развлекать себя журнальчиками, когда у меня есть безлимитный интернет?
— Этим девочкам максимум лет семнадцать.
— Они старше. Этот выпуск за прошлый год.
Таня только скривилась. Обидно: даже после того, что между нами произошло, она не улыбалась моим шуткам. А почему вообще у нас есть убеждение, что после секса должно что-нибудь измениться?
Всё-таки мне хотелось хотя бы раз за утро увидеть Танину улыбку, и я решил приготовить завтрак. В холодильнике, правда, ничего особенного не было, так — холостяцкий запас, но хотя бы он не был пуст. Такое тоже бывает. Я разморозил в микроволновке уже готовые сырники, слегка поджарил их на сковороде, достал баночку морошкового варенья, которую привезли мне родственники из Карелии, и заварил свежий чай.
К сырникам девушка придралась, а вот варенье ей понравилось. Однако Таня всё так же была по-детски сердитой. В лице её не было ни кровинки, и она избегала моих прикосновений.