— Наверняка это кью. Не хотят, чтобы вы выяснили.
Толковушки оставили слово «кью» без изменений, каки «Эридан».
— Кью?
— Они засеяли Марс гуманоидной и прочими формами жизни. Видимо, однажды засеют и Землю, судя по тому, какие вы в будущем.
— Ну, если они собираются засеять Землю людьми, почему начали с рептилий?
— Рептилии, скорее всего, эксперимент. И что-то в нем пошло не так.
Карпентер подумал о Дарвине, но вряд ли стоило распинаться, излагая теорию эволюции девятилетнему мальчишке с Марса.
— Кто такие эти кью, Скип?
— Никто не знает. По теории, они из другой галактики, но никто не знает, что ими движет. Здешние колонисты уверяли, что видели их.
— Здесь? На Земле?
Да. И люди на Марсе уверяют, что видели. А еще кью оставили следы.
— Что за следы?
— Огромные постройки.
— И ваши ученые думают, кью засеяли Марс?
— Ну, это факт.
Тут «асфальтодробилке», как видно, попался особо неподатливый участок дороги, и, судя по серии чудовищных звуков, ее двигатель приказал долго жить. Скип придвинулся к Карпентеру.
— Не бойся. Сквозь это защитное поле не прорваться даже армии тиранозавров.
— Вы женаты, мистер Карпентер?
Вопрос показался Карпентеру взятым с потолка. Не иначе, как парень схитрил, стараясь втянуть его в разговор, чтобы подольше не ложиться спать.
— Ты имеешь в виду пожизненный союз между мужчиной и женщиной?
— Да, отношения, основанные на любви и выгоде. На Марсе государство следит, чтобы в пары попадали совместимые люди.
— Но как два человека могут понять, что любят друг друга, если их, как ты выражаешься, десентиментализовали?