— Что такое?
Шедшая впереди девчонка в два прыжка вернулась. Алекс подхватила меня под руку и, не взирая на слабые протесты, помогла сесть на землю.
— Об этом я не подумала, — сообщила она, оторвав повязку на моей голени.
— Что там?
— На мне уже давно бы все зажило. Извини, никак не привыкну, что не у всех такая регенерация.
— Да твою мать! — рыкнул я, дергая ногу на себя.
Пришлось снова зашипеть, морщась от боли. Впрочем, вид рваной раны тоже не радовал. Красное мясо распухло, ныло и требовало внимания. Хоть кровь не шла, и то хорошо.
— Заражение у тебя, вот что, — недовольная моим рывком, Алекс указала на торчащую наружу плоть. — Волчара не почистил зубы после съеденного мутанта, и схватил тебя.
— Ты же мне всю ногу залила...
Она помотала головой.
— От вируса это никак не спасает. Я даже не знаю, есть ли вообще от этой дряни лекарство.
Новая вспышка ослепляющей острой боли заставила меня зажмурить глаза и сжаться. Почему НИ молчал?
Недостаточно ресурсов для полноценного функционирования. Восстановление начато, срок завершения – неизвестно. Уровень вирусной активности минимален. Состояние оператора в пределах нормы. Обработайте рану.
— Это не вирус, — сообщил я девчонке.
Алекс пожала плечами.
— Тогда эта хрень – какая-то новая болезнь. Во всяком случае, такой опухоли быть не должно.
Я честно посмотрел, но нового не увидел. Разорванная нога есть разорванная нога. Чертыхаясь, подтянул ее ближе, борясь с болью.
— Ни хера не вижу.
— Ну, так ты и не микроскоп, чтобы смотреть, — хмыкнула девчонка, скидывая рюкзак со спины. — Так, делаем привал. Попробую кое-что сделать.
И почему меня это немного напрягает? С другой стороны, рану-то она обработала вполне нормально. На вид, конечно, она та еще соплячка, но я и так бы не сделал.
— Давай.
А следующие полчаса превратились в пытку. Потому что девчонка, орудуя кинжалом, срезала воспаленное мясо. По живому, даже без минимального обезболивающего.