— Все равно, я не уступлю.
— И я не уступлю!
— Ты молоток сломаешь.
— Ну и отлично!
— Ничего тут нет отличного.
— Я тебе уже давеча раз уступил! — опять стукая молотком в землю, кричал Игнатий, — ты еще давеча нарушил правила!
— Вечно с правилами!
— Конечно, с правилами! Раз ты их не исполняешь…
В это время к крокету подошел профессор Камарницкий с женой.
— Здрасьте, господа! — сказала Софья Марковна. — Продолжайте, продолжайте, пожалуйста.
Но Грише совестно было продолжать спор. Он отвернулся и сказал:
— Марья Ивановна! Вы должны решить.
Марья Ивановна положила ручку молотка за голову на плечи, взялась за нее руками и, качаясь на носках, ответила детским тоном:
— Я не знаю.
И не то улыбаясь, не то гримасничая, она рассеянно смотрела своими голубыми глазами в небо. Грише страстно захотелось подойти и поцеловать ее в губы. И он машинально ответил:
— В таком случае давай новую партию. Мы считаем себя побежденными.
— Павел! — сказала профессорша. — Будем играть?
Профессор покорно согласился. Все взяли молотки и собрались в одно место. Игнатий обтер лоб платком, бросил на землю шляпу и быстрыми ударами молотка согнал шары к фоку.
— Итак, господа, — крикнул он тоном герольда, — мы играем в следующем порядке: одну партию составляет Павел Антоныч, Софья Марковна и Гриша; вторую — я, мама и Марья Ивановна. Гриша, мы начинаем: согласен?
— Согласен, согласен.
Широко шагая, Игнатий торжественно подошел к фоку, отставил левую ногу.
— Господа, начинаю! — крикнул он и ударил в шар.