— Я позабочусь о том, чтобы в будущем миссис Парди пользовалась услугами прививочной.
— Что ж, доктору Эрлу полезно будет узнать о вашем…
— Не сомневаюсь, что вы расскажете ему, — Элисон все же не удалось сдержаться. — А пока меня ждут пациенты. Так что предлагаю вам продолжить свою работу и дать мне спокойно заняться своей. Кстати, миссис Чэмберс, раз уж мы коснулись вопроса разделения обязанностей в клинике, я думаю, вам пора называть меня доктор Вард.
Рот миссис Чэмберс непроизвольно открылся, потом закрылся. С дрожащим от негодования подбородком она повернулась и вышла из кабинета.
Элисон скорчила рожицу вслед ее удаляющейся спине, хотя, если честно, она уже жалела немного о том, что не смогла удержать язык за зубами. Что ж, по крайней мере, за ней хоть раз осталось последнее слово, хотя она прекрасно понимала: это всего лишь незначительная победа над миссис Чэмберс, которая мечтала подорвать ее авторитет.
В полдень двери клиники закрылись, как обычно, на два часа, но неотложный пациент — немецкая овчарка с травмой — задержал Элисон почти до часа. Слишком уставшая, чтобы испытывать голод, она развернула прихваченный из дома сандвич, посмотрела на него без малейшего интереса и отложила в сторону.
Откинувшись на спинку стула, Элисон закрыла глаза и стала перебирать в памяти пациентов, прошедших через ее руки за сегодняшнее утро. Погруженная в собственные мысли, она не расслышала легких шагов за дверью и обернулась, только когда в ноздри ей ударил знакомый аромат духов «Джой». Лишь тогда Элисон осознала, что мать решила нанести ей очередной визит.
Вошедшая в комнату женщина была стройной и гибкой. На голове ее царил «художественный беспорядок», но Элисон прекрасно знала, сколько времени было потрачено, чтобы достигнуть такого результата. Глаза матери, такие же ярко-зеленые, как и у Элисон, служили предметом зависти в том кругу, где она вращалась, а кожа лица, упругая и гладкая, как у подростка, обошлась отчиму Элисон в кругленькую сумму.
Сама Элисон не особенно интересовалась нарядами, но нетрудно было догадаться, что кремовый шелковый костюм матери был либо от Адольфо, либо от Билл Бласс. Даже в тех редких случаях, когда Марго снисходила до того, чтобы облачиться в джинсы, можно было не сомневаться, что на их заднем кармане красуется марка известного модельера.
Как всегда в присутствии матери, Элисон почувствовала себя замарашкой в обыкновенных джинсах и халате, уже испачканном к этому моменту. Однако чувство это было мимолетным. Одна из ее побед за последние несколько лет состояла в том, что Элисон не позволяла больше тревожить себя мыслями о том, что Марго разочаровалась в ней.
Поэтому она встретила оценивающий взгляд матери спокойной добродушной улыбкой.
— Опять бродишь по трущобам, Марго?
— Право же, Элисон, неужели обязательно быть такой… колючкой? Поскольку у тебя, как всегда, нет времени мне позвонить, я решила зайти посмотреть, как ты живешь. Звонила тебе несколько раз, но все время включался автоответчик клиники. А когда я позвонила сюда, мегера, которая отвечает на звонки, спросила, кто говорит, а потом сообщила мне, что ты слишком занята, чтобы отвечать на личные звонки.
— У нас действительно было много работы, Марго. Доктор Хэбершэм в отпуске, двое ассистентов слегли с гриппом и…
— Можешь не оправдываться, — сняв светлые бархатные перчатки, Марго положила их на стол. Она беспокойно двигалась по кабинету, рассматривая все вокруг, остановилась, нахмурившись, у плаката с породами собак, прошла вдоль ряда книг по ветеринарии и вернулась наконец к столу Элисон. На пальцах Марго мерцали бриллианты, она нервно обмахнулась элегантной сумочкой от Фенди.
— Уф! И как ты можешь переносить все эти запахи? Если уж тебе необходимо работать, почему бы не выбрать что-нибудь более… элегантное?
— Я горжусь своей профессией, Марго! Я готовилась к этой работе семь лет. И считаю великой честью, что доктор Эрл предпочел меня, хотя на эту должность претендовали более квалифицированные специалисты… — Элисон осеклась, осознав вдруг, что снова пытается оправдать выбор профессии перед человеком, который никогда не поймет ее мотивов. Никогда и ни за что. — Я люблю то, что делаю, — продолжала она уже более спокойным тоном. — Мне бы хотелось, чтобы ты поняла это и не пыталась меня изменить.
— Ты просишь слишком многого. Я никогда не понимала тебя и никогда не пойму.
Как и я тебя, дорогая Марго.
— Ты пришла поговорить о чем-то конкретном? — быстро спросила Элисон.
— А тебе не приходит в голову, что мне хочется иногда увидеть собственную дочь, не назначая свидания заранее? — под прямым взглядом Элисон веки Марго едва заметно задрожали. — Ну, честно говоря… у меня действительно есть к тебе дело. Я даю на следующей неделе обед человек на четырнадцать и хочу, чтобы ты пришла. Я пригласила кое-каких новых людей. Все они местные жители, но довольно забавны. Пора что-то делать с твоим досугом, Элисон. Ты живешь в Санта-Терезе уже три года, а не завела еще ни одного нужного знакомства. Теперь, когда мы с Филиппом тоже переехали сюда, пора это изменить. Для начала я внесла твое имя в список претендентов на членство в «Клубе Санта-Терезы».
— Пожалуйста, отмени это, Марго, — устало попросила Элисон. — У меня нет сейчас времени на гольф, теннис и другие развлечения.