— Прекрати так явственно наслаждаться собой, — шепнула ему Келли, когда они наконец тронулись. Не успела процессия достичь первого узкого прохода, где пришлось опуститься на четвереньки, как трое уже отстали, метнувшись обратно к челнокам. Рейнольдс вел группу в ту часть корабля, где ему прежде бывать не доводилось, руководствуясь грубой картой, начерченной чужаками. Путь оказался менее утомителен, чем он привык. В большинстве мест человеку пройти не составляло труда — потолки были так высоки, что там без проблем могли бы перемещаться и сами чужаки. Рейнольдс игнорировал периодические оклики сзади. Он молча двигался к цели.
Приемный зал был огромен, как баскетбольный дворец, а потолок терялся в густой тени. Рейнольдс развернулся и стал пересчитывать присутствующих чужаков: пятнадцать… двадцать… тридцать… сорок… сорок пять… сорок шесть. Похоже, что всё. Он задумался, все ли тут члены экипажа.
Потом пересчитал своих: двадцать два. Лучше, чем он ожидал: только шестеро отстали, пав жертвами вони.
Он обратился к чужаку, стоявшему ближе прочих к людям.
— Приветствую, — сказал он.
Это не был Верньян, но мог быть Джонатон.
Сзади донеслось:
— Они совсем как жирафы.
— И кажутся разумными, — поддержал другой голос.
— Исключительно. Вы гляньте им в глаза.
— И дружелюбными.
— Приветствую, Рейнольдс, — ответил чужак. — Это те, кого вы?..
— Джонатон? — спросил Рейнольдс.
— Да.
— Это те.
— Это ваши лидеры, которые хотели поговорить с моими товарищами?
— Да.
— Могу ли я взять на себя функции представителя команды, чтобы сэкономить время?
— Конечно, — ответил Рейнольдс. Обернувшись к визитерам, он по очереди посмотрел на них, надеясь уловить хоть малейший проблеск интеллекта, как ни мимолетный. Все тщетно.
— Господа, вы слышали? — проговорил он.
— Его зовут Джонатон? — спросил кто-то.
— Это имя, принятое для удобства общения с людьми. У вас есть более содержательный вопрос?