— А зачем? — удивился я. — Даже зверей здесь, по-моему, нет.
— «По-твоему»! — передразнил Толька. — В лесу без ножа и палки нельзя. Надо хоть дубинки срезать.
С помощью Мартина мы вооружились суковатыми рогатками, не зная, что через какой-нибудь час будем благословлять Тольку за эту предусмотрительность. Пока же мы сшибали ими огромные, сметанного цвета грибы.
— Может, шампиньоны?
— А кто их знает: очень уж крупны.
Есть никто не хотел. Ураган или не ураган, но что-то выбросило нас сюда прямо с ужина, и даже мысль о еде не тревожила. Может быть, через час-полтора мы уже выйдем из этого проклятого леса? А там что Бог даст, как говорится: в Сен-Дизье не то видели.
— Борис, — я тронул рогаткой пробиравшегося в чаще Зернова, — а может, и не было розовых «облаков»? Может быть, вся идея о втором их пришествии — чушь? Может, с нами другая дичь приключилась?
— Какая?
— Ну, допустим, гипноз.
— Массовый? Нас ведь четверо.
— Бывает.
— А кто же гипнотизер? Может быть, у тебя рядом Вольф Мессинг живет?
— Не остри. Есть многое на свете, друг Гораций. Ты «Замечательный случай с глазами Дэвидсона» помнишь? Где-то я читал, что Уэллс ничего не выдумывал. Был такой случай.
— Ну и что?
— А то, что, может быть, мы по-прежнему сидим на веранде и вся эта дичь только галлюцинация? Мираж.
Зернов даже отвечать не стал, а зашагал дальше, пока его не остановил крик продиравшегося впереди Мартина:
— Завал!
С трудом обретенный нами путь — девственную, впервые прокладываемую здесь лесную тропинку — преграждала груда поваленных и раскиданных бурей деревьев. Я пригляделся: все высокоствольные буки.
— Вот в эту бурю я верю, — сказал Толька.
С ним никто не спорил.
— Ну как, будем искать обход или перебираться? — спросил Мартин.
Он спрашивал у Зернова, по старой памяти считая его командиром. Но истинным командиром уже стал Толька.