– А вдруг все не так страшно? – осторожно спросила я.
Алекс моргнул.
– О чем это ты?
– О Родвиге. Откуда вообще известно о его… м-м-м… пристрастиях? Ты ведь не проверял эти сведения лично?
Мой воздыхатель покраснел так, что я всерьез испугалась, как бы его не хватил удар. Резкое повышение давления чревато инсультом. И что мне делать, если красавчик свалится кулем у моих ног, причем вовсе не в приступе восторженного обожания?
– Да что ты такое говоришь, Анита? Я понял, ты не в себе после несчастного случая. Надо позвать Тару!
Надо же, как деликатно выразился: «после несчастного случая». Эстелла была более прямолинейна.
– Не надо. Ты прав, Алекс, на меня действительно повлияло падение в реку. Наверное, можно сказать, что рыбаки вытащили из воды совсем другую Аниту.
– Но она по-прежнему любит меня? – лукаво улыбнулся Алекс.
Даже наивная школьница догадалась бы о том, что должно последовать за этим вопросом. Подавив обреченный вздох, я закрыла глаза и приоткрыла губы. Все оказалось совсем не так плохо, как я ожидала. Вернее, совсем не плохо. Даже, пожалуй, хорошо. От Алекса приятно пахло мятой и вербеной, а целовался он действительно весьма и весьма умело. Неудивительно, что ему удалось вскружить голову невинной девице.
– Ты не боишься, что кто-нибудь донесет Родвигу о нас? – спросила я, переведя дыхание.
Судя по побледневшей физиономии, Алекс боялся. Да уж, сосуды у него точно никуда не годятся. То краснеет, то бледнеет. Посоветовала бы провериться, сдать там кровь на анализы, томограмму на всякий случай сделать, да вот только где? Сомнительно, что Тара знакома с подобными достижениями медицины. А у моего воздыхателя имеются все шансы не дожить до преклонных лет, с такими-то нервами. Даже помощь мейна Родвига не понадобится.
– Но кто, – забормотал он, – кто ему расскажет? Ани, ты ведь не собираешься… нет, правда? Он не пощадит и тебя, помни это. Не вздумай сказать ему, что ты любишь другого!
Мне стало противно.
– Конечно, я ничего не скажу мейну Родвигу, – заверила я. – Не переживай.
– Я волнуюсь за тебя, Ани, любовь моя.
Конечно-конечно, а я тебе верю.
Но Алекс начал раздражать меня. Пожалуй, пора его выпроваживать, пока я не совершила какую-нибудь глупость.
– Дорогой, ты слишком долго находишься в моей комнате. Вдруг кто-нибудь узнает об этом?
К нему вернулся самодовольный вид.
– Наина нас не выдаст.
Интересно, почему бы это? Раздражение усилилось.