Она гордо оглядела своих собеседников, приглашая их порадоваться четкости, с которой была сформулирована проблема.
— На мысли о летающих трупах, — сказал милиционер. — Тебе бы, Марина, сценарии для фильмов ужасов сочинять. Но в целом рассуждение правильное.
— Конечно правильное! — с энтузиазмом согласилась Ольга Васильевна. — Надо Любочке сказать.
Марина Станиславовна не могла сдержать досады.
— Да ну, — сказала она недовольно, — зачем Любочке? Сами разберемся. Алло? На массаж? Да, записываю. Нет, только утром. Десять тридцать. Как вас зовут?
Морозова с сомнением покачала головой, но участковому было все равно, кто из сотрудниц «Шпильки» ринется по следу. Тем более заведующая знакома с этим многофамильным Эл-Вэ.
— Как бы тебе пообщаться с ним, красавица, а? — сказал он. — Сможешь?
— Подумаю, — загадочно ответила Марина и подмигнула Барабасу. — А что мне за это будет? А?
— Как что? Благодарность от всего народа. И от меня лично, — растерялся Казюпа.
— Вашей благодарностью налоги не заплатишь! — отрезала начальница «Золотой шпильки». — Сколько вы уже дел нашими стараниями закрыли, а все: благодарность! — передразнила она милиционера.
— Здрасте! А чего ж ты хочешь? Денег?
— Молодец, угадали! Денег я хочу. Рождественскую скидку, но на всю оставшуюся жизнь.
— Ты что несешь, Марина?
— А то и несу. Снимите плату за «крышу» наполовину.
— Вот ты о чем! Побойся бога, на какую половину?
— Нет? Так колите вашего подозреваемого сами!
— Постой, постой, — Барбос выставил руки вперед. — Тьфу, не готов я к этому разговору… Ну хорошо, двадцать процентов скину.
— Сорок пять.
— А может, тебе еще и приплатить? Тридцать.
— Сорок, и ни копейкой меньше. Хватит кровь нашу трудовую пить.
— Твою кровь никто пить не станет — отравится. Сорок так сорок. Ну и стервозина же ты, Маринка.
Ольга Васильевна, которая с изумлением наблюдала за этой перепалкой, ничего в ней не понимая, робко спросила: