В углу лавки и перед ними деревянный массивный стол. На столе керосиновая лампа. С еле коптящим фитилем. Справа большая печь. На плите гудит синем пламенем керогаз. Медный чайник на нем уже начал пускать струйку пара.
— Садись, городской! Кипяток поспел как раз-чайку выпьешь?
— Выпью.
— Рукомойник за занавеской. Полотенце на гвоздике справа.
Я отправился за печку.
Погремел рукомойником, ополоснул руки и вернулся к столу.
Заварочный чайник уже был залит и спрятан под полотенцем. Хозяин нарезал пшеничный хлеб широкими ломтями. Миска с вареными яйцами стояла рядом. Кусок копченого шпига ждал своей очереди на разделочной дощечке.
Буквально слюнки потекли! А я здорово проголодался!
— Меня дядькой Мариусом кличут, а ты кто таков?
А как меня зовут? Скрипучая калитка вдруг пришла на ум.
— Ивар! — выпалил я и удивился сам себе.
— А я подумал — Иван-больно ты парень на ассорца похож. Но говоришь чисто по нашему. Садись-ужинать будем.
Утолив первый голод я поинтересовался:
— А чем вы здесь занимаетесь, дядюшка Мариус?
— Свинок выращиванием с сыновьями. Парней у меня двое-Петрус и Маркус. Свинок же две сотни! Пять свиноматок, пара хряков ну и остальные…
— Сыновья спят уже?
— Утром уехали, повезли свинок в город, как продадут — вернуться…
— На рынке?
— Что ты, парень! Возим и сдаем на бойню господина Пурвиса… У меня на свинок моих рука не поднимается… Свининку уважаю, но колоть их ни-ни! Слушай, Ивар помоги мне завтра со свинками? Покормить, почистить стойло, а я денег дам… А, что скажешь?
Спина у меня уже не та — одному тяжело! Парни вернуться, подбросят тебя до станции — железка тут рядом, три километра…
— Я не против, но со свиньями я никогда дело не имел…
— Дело простое! Покажу — сразу поймешь!