Через холл, мимо того места, где когда-то лежало бездыханное тело Гила Сэнфорда, они прошли в кабинет Дуга. Коричневые портьеры были затянуты; Дуг включил настольную лампу и открыл сейф. Эмми показалось, что целые годы миновали с того дня, как Диана в розовом пеньюаре неподвижно сидела, ожидая допроса, а Сэнди по ее просьбе поднимался за бумажным пакетом, в котором лежало целое состояние... Пакет лежал в сейфе, на прежнем месте, и веселенькие фиалочки напоминали о нормальном мире, где женщины ходят в дорогие магазины, а не отбывают пожизненный срок за убийство...
Дуг быстро просмотрел список и удивленно поднял брови:
– Господи! Да здесь почти все – наследство! Как же вы с Ди это разделили?
Эмми вспомнила тот далекий день и маму – нежную, хрупкую, но волевую.
– Это была мамина идея. Она сказала, что не хочет, чтобы после ее смерти начались ссоры из-за драгоценностей. Поэтому она выложила все прямо на постель и велела нам выбирать. Первой выбирала Диана, по праву старшей. У нас так горели глаза, что мама рассмеялась и сказала: "Носить все это на себе – все равно что напрашиваться, чтобы в один прекрасный вечер вам проломили голову." Но все равно, она велела нам их хранить.
Эмми словно воочию увидела себя и Диану, гордых и серьезных – ведь они принимали первое в своей жизни взрослое решение! Она не заплакала, но отвернулась.
Первое открытие сделал Дуг:
– Вот этот браслет, с большими сапфирами... его здесь нет. Может, она забыла его в "Уинстоне"? Я позвоню...
– Нет. – Эмми вспомнила тот день с удивительной ясностью. – Не забыла, я уверена. Более того – ты тогда позвонил в "Уинстон" и отменил заказ.
– Да... наверное... Не помню.
Эмми взяла у него из рук список. Почерк у Дианы был округлый, твердый, как у школьницы.
– Ладно, – сказал Дуг, нахмурясь, – где-то же он есть. Пошли дальше.
Но Эмми обнаружила, что пропала еще одна вещица – тоже браслет.
– Я его помню. Мы обе тогда хотели его взять. Ди часто его носила. Усыпанный бриллиантами, с изумрудной пряжкой в форме змеиной головки.
Она сгребла в сторону кучу сверкающих драгоценностей и принялась открывать остальные обитые бархатом коробочки. Рубины, сапфиры, изумруды, бриллианты ослепительно вспыхивали в ярком свете настольной лампы. Но браслета со змеиной головкой нигде не было.
– Не знаю, – измученным голосом проговорил Дуг. – Я должен заявить в страховую компанию?
– Да, наверное. Или в полицию. Но я не понимаю, как кто-то мог проникнуть в дом... Нет, конечно, агент по недвижимости приводит сюда людей; но – сейф?
Они решили сообщить о пропаже в полицию и страховую компанию.
– Только, по-моему, Диана отказалась от большей части страховки, – сказал Дуг. – Она говорила, что это слишком дорого.
Он закрыл сейф и взял из шкафа портфель, в который они бережно сложили все коробочки и отдельные вещички, предварительно завернув их в бумагу.
– Наверное, Эмми, тебе стоит забрать все это домой.
Она посмотрела на часы:
– Если мы поспешим, то успеем до закрытия в банк.
Они успели. Дуг расписался на карточке от банковского сейфа – рядом с подписью Дианы, которую она поставила накануне убийства Гила. Служащий, должно быть, вспомнил это, потому что окинул Дуга и Эмми любопытным взглядом; затем, с помощью собственного ключа и ключа Дуга, он отпер небольшую дверцу и извлек продолговатый ящик. Они немедленно переместили туда содержимое чемодана, убедились, что сейф надежно закрыт, и отправились домой. Точнее, домой отправилась Эмми; Дуг сказал, что поедет в театр, поскольку в этот день был дневной спектакль.
И еще это был канун Дня Благодарения.
Добравшись до дому, Эмми после долгих раздумий позвонила Сэнди и рассказала о пропавших браслетах.