«Ты…» — проговорил он, снова теряя рассудок.
Во второй раз они очнулись, когда было уже совсем темно.
«Раз, два, три, четыре…»
«Что ты считаешь?»
«Подожди, дай закончить. Дюймы. Ну, разве можно пользоваться этим, нападая на маленькую, усталую женщину? Ты маньяк, вот ты кто. Ты долго тренировался перед тем, как наброситься на меня?»
«Я проходил специальную школу в Тибете, — сказал он, — и сдал экзамены, и тогда получил разрешение разыскать тебя. Мне сказали, что ты — моя половинка.»
«Они угадали, — ответила она, — и в этом твое несчастье.»
«Почему?»
«Потому, что кончилась твоя привольная жизнь. Теперь ты не избавишься от меня ни в этом, ни в том мире».
«А ты веришь в тот мир?» — спосил он серьезно.
«Конечно — иначе этот ничего не стоил бы».
«Ладно, — сказал он, — согласен и на тот. Но и ты никогда больше не станешь прижиматься ко всяким сумасшедшим.»
«Сейчас тебе станет очень смешно, — сказала она. — Потому что на самом деле я себе позволяла очень редко. Разве что на словах».
«Почему?»
«Потому, что когда изображаешь себя такой, вы, мужчины, молчаливо признаете за мной право выбора. И не лезете так нагло, как к другим, изображающим робость».
«Может быть, — согласился он, — только я никогда не лез нагло. Не умею».
«Тебе так не больно?»
«Нет, — сказал он, — позволяю тебе это, и еще многое другое.»
«Совсем темно», — сказала она, когда прошло еще примерно с час.
«Ну и черт с ним».
«Смешно, но я жутко голодна. Зря мы не взяли ничего с собой. Спустимся, поедим чего-нибудь».
«Ох, — сказал он, — это слишком трудно: придется одеваться, я подозреваю, что на тебе сейчас ничего нет».