— Не знаю, — искренне ответила Элеонора. — Вы просто не могли.
— В этом есть логика! — воскликнул месье Горон, с силой стукнув по столу. Вращающееся кресло скрипнуло от удовольствия. От многих ламп в офисе пахло креозотом. На столе перед префектом лежал промокший бумажник Дэйвоса, и что любопытно, крошечная круглая коробочка, завернутая в жгут из бумаги. Ее несла мисс Элеонора Худ, когда выходила из дома доктора. Месье Горон ни разу не обмолвился с Джерри, ни разу не посмотрел на него, вежливо игнорируя молодого человека. Будто его здесь нет.
— Ну, — произнес он, возвращая свою прежнюю сдержанность. — Вы простите меня, мадемуазель, но я продолжаю дело дальше. Вы говорите, что доктор Хеберт занимался лечением вашего отца?
— Да.
Месье Горон указал на маленькую коробочку на столе.
— Таблетками, вероятно?
— О, боже мой! — вставил Хеберт и трагически хлопнул себя по лбу.
В течение нескольких минут Джерри боялся, что доброго доктора может хватить апоплексический удар. Доктор Хеберт дал понять о своем достойном положении в обществе. Он отметил, что врачи не выходят на улицу в середине ночи даже для оказания медицинской помощи, а тем более, их не тащат в полицейские участки. Это плохо для их дела. Его очки и усы топорщились вызывающие. Он прекратил мерять шагами комнату только для того, чтобы подойти к префекту и посмотреть ему в глаза.
— Я хочу объясниться, — холодно произнес он, глубоко вздохнув.
— Как желаете, месье.
— Ну, все так, как говорит эта леди! Почему мы здесь? Почему? Мы — не свидетели. — Он замолчал и ударил по плечам своего пальто, будто освобождаясь от насекомых. — Этот молодой человек здесь рассказывает нам историю, которая может или не может быть правдой. Если это правда, я не понимаю, почему человек по имени Дэйвос должен был дать ему мой адрес. И я не понимаю, почему Дэйвоса должны были заколоть у моего порога. Человека по имени Дэйвос я знал исключительно как моего пациента.
— А! — вмешался префект. — Вы давали ему таблетки, наверное?
Доктор Хеберт сел.
— Вы что, помешались с этими «таблетками»? — спросил он сдержанно. — Из-за того, что этот молодой человек, — он снова посмотрел на Джерри с неприязнью, — говорит, что Дэйвос сделал какое-то пьяное упоминание о «таблетках» этим вечером в казино, вы развиваете эту тему?
— Возможно.
— Это смешно, — заявил доктор Хеберт. — Вы даже задали вопрос, мои ли таблетки там на столе? Они — для отца мисс Худ. Это обычные сердечные таблетки с дигиталином. Вы думаете, они содержат яд? Если так, почему вы не проверите их?
— Это идея, — признался месье Горон.
Он взял коробочку и развернул бумагу. Коробочка содержала полдюжины гранул с сахарным покрытием. С большой серьезностью месье Горон положил одну из таблеток в рот, продегустировал ее, раскусил и, наконец, кажется, проглотил.
— Нет яда? — не унимался доктор.
— Яда нет, — подтвердил префект. На его столе зазвонил телефон. Он поднял трубку, слушал некоторое время с мечтательной улыбкой, затем вернул трубку на место. — Вот это действительно прекрасно. — Он сиял, потирая руки. — Мой добрый друг, полковник Марч, из английской полиции, проводит расследование. Его послали сюда, когда определенный вид деятельности в казино Ла-Банделет заинтересовал как французские, так и английские власти. Все вы, наверное, заметили его в казино вчера вечером?
— Я помню, — воскликнул вдруг Джерри. — Огромный малый. Спокойный, как слон.
— Точное описание, — улыбнулся префект.