Гримсли продолжал громко называть имена и оценки. Моя очередь.
В висках застучало, когда я наблюдал, как он смотрит в мой тест.
— Джонсон Тревис — тройка.
Весь класс затаил дыхание.
— Знаете, я… я могу лучше написать, мистер Гримсли — проговорил я, запинаясь. — Дайте мне переписать. Хорошо? Я напишу лучше, вот увидите.
— Никаких переписываний в моем классе, — строго ответствовал учитель.
— Пожалуйста, мистер Гримсли! — захныкал я. — Не отводите меня в комнату с мелом! Пожалуйста!
— Пойдемте, Тревис, — сказал мистер Гримсли — Вы ведь не хотите огорчить весь класс?
Я взглянул на одноклассников. Некоторые не сводили с меня глаз. В них читался ужас. Однако остальные ученики с головой ушли в учебники. Они делали вид, будто ничего не происходит!
— Вам все равно? — закричал я на них.
Молчание.
Мистер Гримсли стоял у двери.
— Пойдемте, Тревис.
Колени дрожали так сильно, что я едва волочил ноги.
Я проследовал за мистером Гримсли в коридор.
Главный выход был в конце коридора. Ноги у мистера Гримсли длиннее, но я моложе. Смогу ли я его обогнать?
— Даже не думайте, — предупредил он, не оборачиваясь, — дверь заперта.
Я последовал за мистером Гримсли вверх по лестнице. На втором этаже было темно, как в черной дыре. Единственный свет исходил от открытой лампочки, свисающей с потолка.
Я шел за мистером Гримсли. Прошли мимо кабинета 269. Затем 270. 271.
Когда мы дошли до кабинета 272, он остановился и повернулся ко мне.
— Всего хорошего, Тревис — сказал он.
Я отшатнулся. У меня пропал дар речи. Я был напуган до чертиков.