Он неловко пожимает плечами.
— Можно сказать, что так.
— Ладно, амбар так амбар. Я принесу одеяло и подушки. В задней его части есть маленькая мастерская. Ты можешь спать там, — я делаю паузу, а затем спрашиваю. — Ты голоден? У нас осталась еда...
Его голос становится резким:
— Рейган, мне ничего не нужно. Я в порядке, — он идёт по грязи в сторону амбара. — Спасибо за гостеприимство, — бросает он через плечо.
Я отпускаю его, чувствуя его потребность уйти подальше, побыть в одиночестве.
За мной, в доме, Томми, прислонившись к дверному косяку, смотрит на меня через противомоскитный экран. У него слипающиеся, утомленные глазки. Я беру его на руки, укачивая.
— Мамочка?
Я целую его в висок:
— Да, малыш?
— Кто этот дядя?
Я колеблюсь:
— Он… друг.
Томми поднимает голову, откидывая ее назад, и глядит на меня.
— Мамочка, ты грустишь?
Чертовски проницательный ребёнок. Я моргаю, пытаясь улыбнуться.
— Нет, малыш. Всё хорошо.
Он явно не верит мне. Кладет ручку на мою щёку:
— Поцелуй?
Я целую его в лоб.
— Вот твой поцелуй.
Я кладу его голову себе на плечо и осторожно несу наверх, в его комнату. Укладываю его в кровать, приговаривая: