— Отлично, чёрт. Теперь я плачу. Довольна?
— Что ты вернулся – да. Ты жив. Ты возвращаешься домой. Домой, Дерек. Ты дома. Ты сдержал свое обещание. — Я целую его.
Медленно и глубоко.
Наконец, он отстраняется, смотрит на письмо в руках и разворачивает его. Я могу читать свою писанину хоть боком, хоть вверх ногами, потому что я его выучила наизусть. Я переписывала это письмо раз десять, прежде чем смогла написать его, не расплакавшись.
Его руки дрожат, когда он читает ТЕ САМЫЕ слова, и когда он доходит до конца, Дерек кладет бумагу на колени и поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Его глаза скользят вниз к моему животу.
— Пока ещё ничего не видно, — говорю я. — Срок небольшой.
Выражение его лица невозможно прочесть.
— Но ты… ты уверена?
Я улыбаюсь. Почему мужчины всегда спрашивают об этом?
— Да. Мне сделали анализ крови.
Ещё одно долгое молчание, во время которого он поочередно пристально смотрит на меня, на письмо, на мой живот, в окно.
— Скажи что-нибудь, Дерек.
— Что? Что мне сказать?
— Что угодно! — мой голос сначала звучит истерически громко, а затем падает до шёпота. — Ты счастлив? Зол? Ты… ты останешься со мной? — я с усилием задаю этот вопрос, настолько велик мой страх, что Дерек уйдёт от меня.
— Останусь ли? — он произносит эти слова медленно, как будто не может понять, что они означают. — Рейган, я люблю тебя. Куда же я денусь?
— Не знаю, — мой голос тонкий, высокий, натянутый как струна. — Куда-нибудь, прочь из этого места…
— Да почему?! Почему бы я вдруг уехал?! Ты носишь моего ребёнка!
Я могу только пожать плечами. Пытаюсь моргнуть и ровно дышать. Мои глаза горят от жгучих слёз, которые я сдерживала с того дня, как Дерек уехал.
— Я не знаю… — слов почти не слышно. Задохнувшиеся рыдания застряли в горле. Плечи трясутся.
Я отстёгиваю ремень безопасности, наклоняюсь вперёд, глубоко дышу, пытаясь сдержаться, но не могу. Не получается. Меня прорывает. Дерек тоже отстёгивается, тянется ко мне, перетягивает к себе. Я заползаю к нему на колени и рыдаю. Вокруг стоит осенняя техасская жара, дует затяжной ветер. Мимо с чириканьем проносится воробей. А я продолжаю рыдать.
Дерек же просто держит меня, прижимая к груди.
— Я здесь, Ри. Я здесь. Я никуда не собираюсь уходить. Я люблю тебя. Я здесь.