— Возьми.
— Не возьмем.
— Ты за всех отвечаешь?
— Да. Я их вожак.
— И много вас?
— Могло быть больше, но мы не всех принимаем.
— А от чего это зависит?
— От верности клятве.
— Какой?
— На жизнь и смерть.
— И сколько вас сейчас?
— Десятеро. Как для каддиша.
— Его отец — глава альджамы, — вставил малыш с быстрыми черными глазенками.
— Это правда? — Эли обратился к Видалю.
Видаль молчал.
— Как зовут твоего отца?
— Шломо Абу Дархам, — ответил Видаль.
Эли соскочил на землю и бросил Видалю поводья.
— Подержи, я сейчас вернусь, — сказал он и вошел в лавочку.
На прилавке, обитом бархатом, в мерцании свечей блестели клинки шпаг, рапир, ятаганов, кинжалов и обоюдоострых ножей.
— Я пока не стану покупать, — сказал Эли.
— Не беда, — улыбнулся продавец с остро подстриженной бородкой.