Ошарашенный Брюстер хотел задать вопрос, но детектив сухо прервал его:
— Вы действительно не могли знать. Однако, если бы вы читали старые криминальные хроники, имя вцепилось бы вам в лицо, как разъяренная дикая кошка. Нет, нет, объяснения потом. Нельзя терять времени!
— Куда мы направляемся? — пробормотал комиссар, видя, что сыщик поспешно надевает пальто.
— На улицу Утерянной Головы! Куда же иначе?
Уже стемнело, и собирался дождь. Улицы Харчестера были пустынны, и никто не видел, как трое мужчин растаяли во тьме улочки.
— Здесь, — сказал комиссар.
Они стояли перед симпатичным домом с низким и длинным фасадом в стиле рококо.
Зеленые ставни были опущены, а двойная резная дверь — закрыта.
Том Уиллс дернул за шнур — вдали надтреснуто зазвенел звонок.
— Никто не спешит открыть, — проворчал мистер Брюстер. — Ничего удивительного, ибо дом открыт не всегда.
— Крепкая дверь, которая потребует взлома и долгих, может быть, бесполезных трудов. Думаю, легче проникнуть в дом через сад, пройдя через двор мистера Эшера.
— Он будет недоволен… — начал мистер Брюстер.
— Тем хуже. К тому же я теперь могу сбросить обременительное инкогнито. Ах! Сколько времени ушло даром!
Уиллс еще раз попытал счастья со звонком, но результат был таким же, как и в первый раз.
По фасадам брызнули капли ливня, розовые окна на большой площади стали черными, словно ливень погасил их.
— Давайте позвоним к Эшеру, — приказал Гарри Диксон.
Мистер Брюстер, покачивая головой, двинулся вслед за ним, необъяснимая спешка детектива поразила его.
Но когда мистер Эшер не ответил, как и хозяин гостиницы на улице Утерянной Головы, Гарри Диксона охватила холодная ярость.
— Послушайте, Брюстер, я уже сейчас могу приподнять завесу над тем, что вы называете непроницаемой тайной, но, прежде всего, следует обнаружить все преступления, которые только что были совершены в Харчестере!
— Только что совершены? — простонал мистер Брюстер.
Гарри Диксон извлек из кармана связку отмычек.
— Если события развивались согласно логике, — взволнованно произнес он, — ваш добрый город Харчестер в данную минуту превратился в кровавую бойню.