- Один нехороший человек, доченька. Не думай о нем. Пойдем домой?
Мы зашли в дом, где я помогла Еве умыть личико и отмыть руки. Девушка, фельдшер скорой помощи, обработала ранки на маленьких ладошках, осмотрела все тельце на наличие ран, а потом обернулась ко мне. Но я вежливо отослала ее куда подальше, чтобы даже не смела ко мне прикасаться, и пока Соня осталась с дочерью, я рассказала следователю все, что произошло. Все подробности и детали, и попросила наказать виновника насколько требует того закон. Наказать за моего ребенка!
Следователь пообещал сделать все возможное от себя, и попрощавшись, удалился вместе с врачами и задержанным. Мне хотелось остаться наедине с Евой, искупаться с ней, и вместе лечь в теплую кроватку. Я знала, ей нужны мои объятия, а мне нужна она, моя маленькая и храбрая девочка.
- Ир, давай я искупаю Еву, а ты приведи себя в порядок, вам двоим нужен отдых.
У Сони на лице была грусть, и явно решив мне посочувствовать, предложила свою помощь. Ева находилась у нее на руках, но мне ни с кем не хотелось делить сейчас ее внимание. И к тому же, ребенку явно нужна мама, после всего случившегося.
- Спасибо, Сонь, но лучше оставь нас одних.
Я забрала дочку к себе на руки, и слегка поморщилась от боли в ребре, но значения этому не придала.
- Зря ты не показала ушибы этой медсестре.
- Переживу, - вдруг резко ответила я, устав уже от причитаний, - никого не хочу видеть, мне нужна сейчас только Ева.
- Ты знаешь его? Что он хотел?
- Нет, и не хочу сейчас об этом говорить, тем более при ребенке. Сонь, прости, оставь нас.
- Ладно, - кивнула она и пошла в прихожую за пальто. - Ты только звони, если что.
- Если что?
- Ну, вдруг помощь там, или еще чего.
- Я вроде на немощную не похожа.
- Ир, не дури. Все, я пошла. Малышка, маму слушай.
Соня покинула мой дом, я закрыла дверь на два замка, и в экране домофона проследила, чтобы калитка закрылась автоматически после ухода подруги. Что-то дурой перепуганной я стала. Сразу на все замки закрываюсь, еще бы сигнализацию включила.
- Мамулечка, - Ева порывисто обняла меня за шею, примкнув к груди всем своим телом.
Как же мне хотелось разрыдаться от всего происходящего, но при ребенке не имела права. Своими слезами я могла лишь напугать ее, а Ева и так испытала сегодня страх, и я очень надеялась, что он не выльется ей в будущем, как в свое время это произошло со мной.
- Как ты, моя девочка, успокоилась? Или что-то болит? - я гладила ее по спине, как обычно делала, если дочь нуждалась в моей поддержке.
- Нет, я просто за тебя испугалась. Очень болит? - она тронула пальцами мой висок, где находились царапины после падения на асфальт. Приложилась я знатно, но хоть голова не кружилась.
- Совсем не болит, Евик.