— Гляди, Папаша, он, конечно, не злопамятный, но чересчур обидчивый, потому всё помнит и обиды не прощает.
— Забудь, Лу, — безмятежно сказал Шлегель, — не бери в голову. Ничего он не вспомнит, разве что пиво заказывал. Но ведь пиво он сам просил, точно? Отоспится здесь, а завтра проснётся, как огурчик. Кружки я уберу, не бойся, не найдут. Ты тоже иди домой, поспи…
Лейтенант замычал и очнулся. Повёл мутным взглядом, сфокусировался на Кайсаре.
— К-кайс-ар, — с трудом произнёс он, безнадёжно пытаясь справиться с заплетающимся языком и спотыкаясь о слова, — намек-н-и, что сл-луч-чило…
— Да ничего не случилось, — ответил ему Шлегель, ласково приподнимая лейтенанта под мышки. — Перепили немного, сейчас пойдём баиньки, отдохнём, проспимся и будем утром снова трезвыми и злыми.
— Вот и поговорили, — подумал я, беря лейтенанта за ноги…
На город пал густой туман. Зажглись уличные фонари, вспыхнули оранжевые гирлянды воздушной разметки над головой, но сами воздушные трассы опустели — кви-джеты разлетелись по ангарам и близлежащим посадочным площадками. На мостовые выполз наземный транспорт. Прорезая завесу тумана острыми жёлтыми лучами противотуманных фар по улицам столичного мегаполиса покатили медлительные двухярусные автобусы и самодействующие такси. Включились светофоры, заиграли бегущими сполохами разграничительные линии, стрелки, лесенки, зебры пешеходные переходов, пиктограммы дублирующих знаков. Бордюрные камни окрасились тревожным красным светом.
Редкие прохожие безнадёжно тонули в глухой молочной хмари. Кайсар шёл по тротуару. Карман куртки оттягивала бутылка местного пятидесятиградусного пойла, залитого под самое горлышко в плоскую бутылку толстого стекла. Кайсару было о чём поразмыслить на досуге, но желания анализировать случившееся с ним за последние несколько часов у него категорически отсутствовало — ему хотелось тривиально нажраться в зюзю. Сивухи в этом благородном начинании хватало за глаза — бутыль вмещала полтора литра доброкачественного продукта тройной очистки — прозрачного, как слеза ребёнка и без всякого запаха. А если вдруг самогона не хватит, то не беда, припасён на всякий разный случай коньяк, в дубовой шкатулке и с кучей медалей на золочёной этикетке.
Что он и сделал. Придя в офис, не раздеваясь, налил в стакан первача и немедленно выпил. Закусил солёными сухариками, налил снова и нацелился было повторить, как в дверь громко постучали.
— Войдите! — крикнул Кайсар, пряча бутылку обратно в карман.
В дверном проёме возник давешний посетитель.
— Добрый вечер, мистер детектив.
— Сомневаюсь, — сказал Кайсар.
— В чём? — спросил посетитель, снимая шляпу. — Я присяду?
— Садитесь, — сказал Кайсар, — куда душе угодно.
— Вы огорчены, — отметил посетитель. — Как с нашим делом?
— Сомневаюсь, — Кайсар демонстративно достал бутылку, — что вечер добрый.
— Не хочу вас торопить, — сказал посетитель, — но вы нашли старика?
— А сами подгоняете, — сказал Кайсар. — Мы сговорились на семь дней, помните?
— Обстоятельства, — сказал посетитель. — Обстоятельства меняются катастрофически.
— В «отстойнике», — Кайсар плеснул в стакан сивухи, — я ничего узнать не смог. Банально не успел. Там возникли незначительные осложнения.
— До сих пор стреляют, — сказал посетитель.