Жарко. Слишком жарко. Даже малышня не плюхается — не настолько же дети сумасшедшие, в самом деле.
Направлялась я к мелководью, которое посещала вчера. По пути распаковала мороженое — вытаскивать его из упаковки было страшно, поэтому я и не вытаскивала, ела прямо так, в ускоренном темпе. Мороженое буквально таяло на глазах и грозилось украсить белую футболку парочкой зеленых пятен. Не украсило, вроде бы.
Когда я пришла к назначенному месту, мороженое уже было съедено. В руках у меня оставалась лишь его яркая упаковка. Я задумчиво мяла ее в руках.
Белые маги работают с материей, они преобразуют окружающий мир: создают что-то из чего-то, и неважно чего: реального предмета или энергии, которой пронизан весь наш мир. Говорят, они видят их так, как мы видим души.
В голову проскользнула донельзя странная мысль.
Если бы я была белой магичкой, то превратила бы упаковку из-под мороженого в желтую бабочку. Бабочка наверняка получилась бы довольно крупной. Я не знаю, как белым это удается, но кто-то говорил, что они на такое способны.
Не зря же есть такая теория происхождения жизни, как витализм. Вопреки законам биологии вдохнуть «активное начало» в любой предмет, заставить его дышать, шевелить крылышками и собирать нектар с цветов — виталисты верят в это, и, пожалуй, не зря. Может, по соседству с Аристотелем жил белый маг, и именно он вдохновил его на создание такой теории? Может, Аристотель и сам был белым магом?
Я качнула головой.
Сегодня бабочек на камнях не было. Взгляд вновь метнулся на упаковку из-под мороженого.
Может, эти белые хрупкие бабочки — и есть камешки? Когда-то я пыталась найти название этих существ в интернете, но поиски не обвенчались успехом.
Если эти бабочки — нечто большее, чем чешуекрылые насекомые? Если это создания магии…
Но ведь Ярослав не стал бы их создавать. Да и, к тому же, на такое количество бабочек требуется большое количество энергии. А я видела их и раньше — в деревне бабушки, в таком же тихом и укромном уголке.
В той деревне не было белых магов.
Впрочем, я считала, что их нет и здесь.
Свернув упаковку из-под мороженого, я убрала ее в карман джинсовой юбки, к смартфону, и уставилась на песок. С этими размышлениями совсем забыла про главную цель: узнать, что тут творится. Присела на корточки, чтобы лучше видеть, но нет — следы исчезли, как будто их никогда и не было. Или будто кто-то хорошенько тут подмел.
Я обошла песочную полянку ещё раз, сходила чуть дальше и вернулась. Нет, никаких отметин. Пусто и чисто.
Я бросила взгляд на тот берег реки: песка там почти не было, и уже через пару метров от воды начиналась высокая трава, отбрасывающая тени. Одна из этих теней и привлекла меня: на секунду показалось, что она блеснула чернильно-черным.
И то верно.
Если эта нечисть действительно предрасположена к черной магии, то она предпочтет действовать ночью, в темноте. Ведь именно ночь — наше время.
И что-то мне подсказывало: сюда я ещё вернусь.
***
Джинсовые шорты, которые я так и не успела постирать, конечно, вызывали сомнение. Но потом я решила: в темноте все кошки серы, и никто мои шорты разглядывать не будет.