− А почему занавески не открываешь? На улице такой прекрасный день. Солнышко светит, птички поют, господь сегодня в ударе. Так моя мама обычно говорила. Солнышко све…
Я вышел из комнаты и направился к холодильнику взять пива. Я посмотрел на бутылку с пилюлями и задумался, успею ли я ими наглотаться, прежде чем Ройстон скажет «задерживаешь». Вряд ли, так что я достал упаковку «ДФ-118», вернулся и рухнул на кровать. На мне были грязные, растянутые трусы, мой член свободно болтался в них. Ройстон старался не смотреть мне между ног.
− Выглядишь ты неважно Джек.
− У меня проблемы.
− О…проблемы… А у кого их нет? Проблемы даны затем, чтобы их решать. Даже самые трудные из них отступают, если уделить им побольше времени. Похоже, на моей территории случился потоп? А ковер вообще завален мусором. Мне следовало бы взять это на заметку – я имею ввиду, это правда был превосходный ковер. Я должен был переживать из-за него и задаваться вопросом, почему такое случилось именно со мной. Но я решил забить. Я сам так решил. Вместо того, чтобы раздувать конфликт, я сделал прямо противоположное, забил на ковер. Положил проблеме конец. Скажи-ка, а где Карен?
− Она мертва. Кто-то выпотрошил ее, выпустил кишки, и накончал в образовавшуюся дырень.
На мгновение Ройстон замолк и только шевелил губами, словно пережевывал в голове мои слова, тщетно пытаясь их понять. Потом он снова заговорил, шумно дыша от удивления.
− Тебя мама не учила, что нельзя говорить такие вещи? Они могут сбыться.
Ройстон сидел на диване, слегка подпрыгивая на подушке.
− Пружины проваливаются, − сказал он.
− Так замени.
− О все еще не так плохо. Я имею ввиду, они же не торчат наружу.
− Что ты имеешь ввиду?
− Ну, ты живешь на определенном уровне.
− Все мы живем на определенном уровне.
− Ты не можешь позволить себе новый модный диван.
− Я не прошу тебя дарить его мне. В квартире есть мебель. Я плачу аренду. И мебель должна быть сносной.
− Я про то и говорю. Пружины вполне приличные…Для твоего уровня. Не подумай, что я мразь какая-нибудь. Просто жизнь такая. Ладно, дружище, это не важно. Давай лучше дунем. Я тут надыбал травки из Южной Африки. Вообще башню срывает. Чтоб мне на небо улететь, если вру.
Ройстон считал курение травы пределом счастья. Он обожал использовать сленг торчков, когда заходил серьезный разговор. Ройстон вытащил бумагу и сумку с травкой. У нас уже стало обычаем курить траву в день оплаты квартиры. С ним легче было договориться о деньгах, когда он под кайфом. Мы становились как бы друзьями, и арендная плата отходила на второй план.
Я не любил траву – слишком уж много любви и цветочков было в ее истории. Дайте мне лучше таблетку из семейства успокоительных – что-нибудь, сделанное в медицинском учреждении, а не какое-то травяное недоразумение. Что-нибудь, что паранойю на ноль делит. Но я решил, что накуренный Ройстон станет податливее в вопросе денег. К тому же я знал, придурок будет ныть до тех пор, пока я не соглашусь с ним дунуть.
− Давай быстрее тогда.
Ройстон два раза уронил сумку с травой, пытаясь сделать самокрутку.