− Сейчас, дай воздуха наберу.
− Пятнадцать секунд.
Он уткнулся лицом в бутылку. Теперь бродяга глотал медленно, но непрерывно.
− Гребаный Иисус, давно я столько такого пойла не пил. Я сниму пальто. На несколько секунд.
− Снимай.
Бродяга вспотел. Когда он снял пальто, окружающее нас пространство наполнил запах его тела. В основном пахло мочой, но и другие гнилые миазмы тоже витали в воздухе.
− Лучше заново начни.
− Еще немного секунд.
Я потянулся за бутылкой.
− Хорошо! Святой Иисусе, что за спешка?
Он прижал бутылку к груди, как своего ребенка.
− Я говорил тебе условия. Если ты больше не хочешь…
− Черт, кто чего говорил? Я постараюсь побыстрее и все.
− Давай назад.
Алкаш так быстро затолкал бутылку себе рот, что поранил губу. Кровь потекла по щеке тонкой красной струйкой. Не думаю, что он это заметил. Теперь он попытался использовать оставшиеся мозги, сжал губы и пил мелкими глотками. Бродяга дрожащими руками пытался держать бутылку прямо.
Когда он снова вдохнул, из его рта вышел какой-то гудящий звук. Мне показалось, это смех.
− У-ух, друган, похоже, я подсел на это. Курить есть?
− У тебя нет времени.
Даже под слоем грязи было видно, как покраснело его лицо. Бродяга глупо ухмыльнулся и пожал плечами, с видом человека, у которого еще осталось незаконченное дело. Он снова поднял бутылку.
На сей раз пошло не в то горло, алкаш разбрызгал всю выпивку, пытаясь прокашляться. У него что-то потекло из носа, бродяга сунул голову между колен и на время зашелся в приступе кашля. Он выпрямился, кожа вокруг глаз вспухла, по щеке размазалась пленка слюны. Бомж выпил уже пятую часть бутылки. Он вытер лицо рукавом и начал бубнить обрывки какой-то мелодии.
− Сколько ты хочешь выпить?
− Все.