− Только не говори, что хочешь, чтобы я подыскивал тебе доноров.
− Именно.
− Господи, я помог тебе убить отца. Я думал, всему этому пришел конец. Попроси Райана.
− Не глупи. Все, что тебе нужно, это кататься по городу, находить подходящих людей, и предлагать им деньги. Они сразу ухватятся за малейший шанс, поверь мне.
− Пока я не подберу не того, и меня не схватят. Может, просто продолжишь работу терапевта?
− Риск сведен к минимуму. И я думаю, это не самая большая просьба для любимого человека.
− Я люблю тебя.
− Хорошо. Мне нужен новый донор и как можно быстрее. Уже два месяца прошло.
На следующий день, когда я закончил работу в студии, Бернс вызвал меня в технологический отдел и сказал, что они увеличат долю моего участия в шоу. Теперь меня назначили ведущим обзоров новых серий, важный сегмент, который раньше вела только Лорн. То, с каким смирением в голосе он отдал мне ведение новостей, не омрачило восторга, который я почувствовал в надежде на дальнейший рост моих публичных выступлений. Когда я шел на парковку мимо звукозаписывающих студий, я посмеивался над самим собой, говоря, что я больше не жульничаю в этом мире гениальных кинозвезд. Но телефонный звонок не заставил себя ждать. Когда я свернул с Голливудского Шоссе в Хайленд, последствия моего карьерного роста уже стучались в дверь моего дома. Лорн сильно разозлилась, что у нее украли эфирное время, наш затухающий роман только усилил ее обиду. И, что хуже всего, теперь я был в еще большем долгу перед Беллой и никак не мог отказать ей в поиске новых людей, готовых продать почку.
Ночь. Белла в подвале своей клиники на Абрикосовой Аллее. Она ждала. Я согласился найти жертву, но решил начать с более безопасного варианта, чем прочесывать улицы.
Откинув крышу «Мустанга», я ехал к Каньону Бенедикта. Стараясь не думать о том, что делаю, я включил радио на полную громкость. Некоторое время это помогало, но когда я припарковался возле дома Рекса, то уже не мог отогнать мысли о том, в какого мерзавца превратился. А может я всегда таким был. Но, черт возьми, если бы забраться наверх было легко, тут бы мог оказаться любой.
С моего последнего визита прошло много времени, это место выглядело заброшенным. Между домом и тротуаром выросли небольшие пучки травы, которую никто не стриг, все вокруг было завалено газетами и пустыми железными банками. С входной двери свисали усики джакаранды. Я позвонил Рексу заранее, но его телефон был по-прежнему отключен. Я даже не знал, жил ли он еще здесь.
Оказалось - жил. И с моего последнего визита все стало еще хуже. Из освещения остался один телевизор, ковер под ногами был покрыт чем-то липким, местами виднелись свернувшиеся кольцом наполовину оторванные обои, кучки дерьма в углу, запах рвоты и фекалий. И посреди всего, прислонившись спиной к тому, что осталось от дивана, растянулся на полу Рекс. Он напоминал заключенного Берген-Бельзена. Рекс сильно исхудал, одну-две недели назад он налысо побрил голову. Кожа головы под небольшим «ежиком» была серого цвета, она плотно прилегала к черепу. В изгибе каждого локтя Рекса виднелись следы уколов, небольшие ранки сочились гноем.
− Пришел меня спасать?
Спросил он гнусавым голосом. Рекс ухмыльнулся, его зубы выглядели совсем нездорово.
− Можно и так сказать. Хочешь подзаработать денег?
− Сколько?
− Тридцать тысяч.
На этот раз он не пытался зубоскалить. С нашей последней встречи, Рекс уже понял, что я не стану приходить ради пустых разговоров. Я смотрел, как он мысленно переводил эту сумму в дозы героина. До конца жизни хватит. Судя по его виду, еще и останется.
− Обслуживать твоего дружка-копа я пока не в форме. Давай что-нибудь другое только, говори.
Я выложил ему информацию о продаже почки, Рексу идея понравилась. Я позвонил Белле, и мы сели в машину.
По дороге на Абрикосовую Аллею Рекс пялился в окно так, словно впервые видел Лос-Анжделес, некоторые крупные районы он уже не узнавал. Я поехал вверх по Шоссе Каньона Бенедикта к Малхолланду, чтобы Рекс мог насладиться видом. «Возможно, это напомнит ему о нашей дружбе», − сказал я самому себе. Мы ехали тем же маршрутом, как в ту ночь, когда Рекс впервые взял меня на платное секс-мероприятие. Но, скорее всего, я делал это всего лишь потому, что сам хотел вернуться в то время, когда я не был способен на убийство, не возбуждался, глядя на фотографии с мертвецами, и не вез бывшего друга на съедение безумной миллионерше, чтобы остаться на экране телевизора.