Луга под ним были больше коричневыми, чем зелеными, хотя это изменится с приходом весны. Только когда Джет поднялся достаточно высоко, Аот смог рассмотреть горы на востоке. Струйка дыма исходила из вулкана, известного как пик Тулбейн.
Они добрались до условленного места даже раньше, чем хотелось. Джет спикировал над крышами Лутчека. Кто-то заметил их и издал пронзительный крик от неожиданности.
Аот направил грифона вперед к высокой скале и вырезанному в ней сооружению, наполовину торчащему из горы и нависавшему над городом, и наполовину уходившему в нее же. Это была цитадель Героя Войны Шалы Каранок, правительницы Чессенты, и там же — как многие видные люди города — жил новый покровитель Братства.
Точнее, наниматель жил в особняке с красной черепичной крышей. Желтые знамена, украшенные малиновыми двуглавыми орлами, свисали со всех башен; камни, которыми был вымощен путь, были в тех же цветах. Аот посадил Джета напротив дома, спешился, почесал пернатую шею фамильяра, а затем шустро поднялся по широкому пролету каменных ступенек и постучал в дверь.
Через какое-то время слуга в ливрее открыл ее. Его глаза расширились, когда он увидел, кто ждал его на другой стороне.
Начать хотя бы с того, что природа не наделила Аота красотой. Он был невысоким с широкой грудной клеткой и сильными, но грубыми чертами. За пределами его родной тэйской культуры, лишь несколько народов считало выбритую начисто голову и обилие татуировок признаком аристократизма. Чаще всего незнакомцы считали его татуировки на лице дикостью и абсурдом, не говоря уже о светящихся голубых глазах, которые на фоне этого всего смотрелись неуместно.
Впрочем, он привык к своему внешнему виду, притягивающему испуганные и любопытные взгляды, и реакция людей редко смущала его. Но теперь Аоту пришло в голову, что если лакей понял, кем был его гость, то его слова, скорее всего, прозвучат неблагоприятно, и это бесило всадника.
— Я капитан Фезим, — резко сказал он. — Никос Кориниан ждет меня. Он здесь?
— Да, сэр, — сглотнул слуга. — Пожалуйста, входите. Я сообщу ему, что вы прибыли.
Когда Аот вошел, мужчина снова запнулся. Он только что заметил Джета.
— Все в порядке, — сказал Аот. — Он никого не съест, если его не донимать. Ну, разве что если кто-то будет выглядеть слишком уж аппетитно. Постарайтесь держать всех тучных слуг в доме.
Привратник посмотрел на капитана.
— Сэр шутит, — неуверенно сказал он.
Аот кивнул.
— Да, — кивнул Аот, — Шутит. А теперь веди меня к своему хозяину.
Как и ожидалось, все не было так просто. Богатые и влиятельные часто заставляли гостей ждать, демонстрируя свою значимость. Но, в конце концов, слуга провел Аота через прихожую, где два клерка-полурослика скрючились над документами, в большой рабочий кабинет, где их хозяин сидел за куда более большим и опрятным столом.
Никос Кориниан был аккуратным мужчиной средних лет с седеющими каштановыми волосами. Его общее впечатление аристократичной утонченности странно контрастировало с его разбитым носом и изуродованным ухом. Аот сделал вывод, что в данном случае чессентская одержимость атлетикой выражается любовью к кулачным боям или, по крайней мере, выражалась, когда хозяин дома был моложе.
— Милорд, — слегка поклонился Аот.
Советник поднялся и протянул руку. В то же самое время, огромная зеленая фигура с головой клиновидной формы и сияющими желтыми глазами выглянула из-за его плеча. Всадник замер от испуга.
Образ исчез, а Никос пристально смотрел на Аота.
— Капитан? — спросил он.
Аот понятия не имел, что значило это видение. Похоже, это не было предупреждением о непосредственной угрозе, так что он взял себя в руки и протянул руку Никосу. У того было крепкое рукопожатие.