Под утро захотелось чуть отдохнуть. Сегодня у него лекция в университете. Он, конечно, расскажет студентам обо всем, о чем можно рассказать, и о том, если отбросить скромность, что во многих летающих аппаратах есть доля его работы, а вернее, во всех их участвуют сотрудники его лаборатории, потому что без горючего, как все понимают, ни автобус не пойдет в рейс по земле, ни более сложные машины… в небо. И здесь, на этой земле, как он знает, есть его прибор, а точнее, их прибор, который изготовлен в его лаборатории, для проверки и подтверждения действия горючего при высоких скоростях и большой атмосферной нагрузке. А потом у него должна быть встреча с профессорами университета, и еще в Академии наук, и, кажется, в обществе «Знание».
Он пошел в сторону вокзала, чтобы хоть там найти стул и чуть-чуть посидеть, но вдруг по пути увидел ночное кафе. Это было просто чудо! И когда он вошел туда и с него взяли четыре рубля («Сегодня без программы»), он был счастлив и доволен, оказавшись в тепле и в звуках шумной музыки.
Милая женщина подошла к нему, как только он сел за отдельный столик, и сказала:
— Добрый вечер! Сверх положенного будете заказывать? Вы один?
Ему понравилась эта женщина, и вся уютная обстановка кафе, и вежливость, к которой он не привык, и потому он ответил:
— Добрый вечер! Все, что вы посоветуете. Я один. — И добавил, уже шутя: — Только с учетом сохранения моей талии! Хорошо?
Женщина, кажется, вспыхнула и поразилась:
— Ну, вам ничего, по-моему, не грозит. Вы такой элегантный…
В эту минуту он почему-то подумал о концертном зале в соборе и о том, что надо с утра не забыть взять билеты. А то вдруг это сложно?
Как все это было — не скажешь.
Она назвалась Олей, но он спросил отчество.
— Васильевна, — сказала она.
Он как-то не мог называть ее без отчества, хотя она — девочка рядом с ним, очень уж молода.
Когда она подходила к его столику, и о чем-то спрашивала, и надо было что-то отвечать, он отвечал ей и говорил даже какие-то несвойственные ему слова, но неизменно:
— Ольга Васильевна…
В кафе теперь звучала тихая, но непонятная, утробная музыка.
— Вам нравится?
И он говорил:
— Нравится.
Ольга Васильевна была красива, внимательна и страшно молода, и он не мог ее обидеть. И ему было хорошо здесь.
Под утро, когда закрывалось кафе, они вышли вместе. Так случилось. Какая-то его фраза, и Ольга Васильевна попросила его:
— Вы меня подождете? Я мигом. Но только на улице и не рядом с кафе. Чуть левее. Ладно?