Странно… что её так встревожило?
Выхожу на крыльцо, и торговцы расступаются. Приложив ладонь ко лбу, пытаюсь разглядеть против солнца крышу. Кажется, там никого нет.
Что ещё удивительнее — Саиры с её подружками тоже не видно. Окна её двухэтажного дома черны. Неужели ещё не вернулась с сонмом своих болотных огоньков? Или ей настолько претит мой сомнительный успех, что она решила вовсе не показываться?
— Но как же? — торговец с убором из перьев прижимает свой роскошный товар к груди. — Как же чёрное-то, на свадьбу-то со светлым властелином? Да и нет, наверное, платьев свадебных цвета такого.
— Так устройте, — жёстко предлагаю я. — Краски у вас нет? Или воображения? Я хочу чёрное всё. Кто организует… с тем светлый властелин расплачиваться и будет.
Укол совести заставляет нерешительно потупить взгляд. Как же я буду расплачиваться с торговцами, если светлый властелин разозлиться и откажется оплачивать счета?
…С другой стороны, он публично обещал их оплатить, и… ох…
Колени предательски дрожат. Это в безопасности домика казалось, что достаточно просто обрядиться в чёрное, и властелин отстанет, а при свете солнца идея не кажется такой уж замечательной.
Оглядываюсь в поисках спасения, но вокруг лишь изумлённые торговцы, пытающиеся решить, бросаться исполнять мой каприз или не ввязываться в это всё.
На дороге к Окте поднимается пыль. Двойка белых лошадей несётся по дороге, потряхивая на ухабах открытую коляску. Сидит в ней Тинс собственной персоной.
Вот уж кого я точно не хочу видеть. Рядом с ним покачивается Саира. Надеюсь, он просто её подвозит. Но букеты белых цветов, забивших сиденье напротив них, намекают, что цель его визита — я.
Поскрипывают на ветру огромные сосны. Мощные игольчатые кроны переплетены так крепко, что проходящий сквозь них солнечный свет становится голубовато-изумрудным. По ковру из сизых мхов бесшумно, оставляя лишь лёгкие вмятины, бежит мальчик в одежде в цвет коры и листьев. Сама его кожа молниеносно меняет цвет, сливаясь со стволами сосен, жёлтые глаза горят.
Мальчишка так увлечён, что не замечает караульного. Старый леший подхватывает его веткой-рукой и хмыкает:
— Альтар, что несёшься, как сумасшедший? Кто тебе зад подпалил?
От гнева кожа мальчишки темнеет и покрывается корой.
— Я с важным известием! — маленький леший надувает щёки. — Очень важным! Шутгар должен это знать.
— И что за известие? — хмурит моховые брови караульный. — Светлые властелины хотят отнять ещё больше наших лесов? Или придумали очередное ограничение, новый налог на нашу жизнь?
— Нет, вовсе нет. — Изловчившись, Альтар пинает старика по ветке и, отскочив в мох, припускает дальше.
— Что за известие?!
— Светлый властелин восьмой провинции женится на ведьме! — выкрикивает Альтар, не в силах больше держать эту новость в себе.
Птицы, звери, лешие, сами деревья подхватывают невероятное известие, и когда мальчишка вбегает в поселение у скалы, мощный оборотень Шутгар, не помеченный восьмигранной лицензией, уже ждёт его на площади между деревьев-домов и хижин. Как и другие обитатели деревеньки: лешие, оборотни. Даже пара зашедших через тайные тропы старушек-ведьм.
— Правда? — спрашивает Шутгар коротко.