Часть денег Нитти я решил прокутить с Барни Россом и его девушкой Перл. Я дозвонился до него в "Моррисоне", и он сказал, что они собираются немного прогуляться, но никаких конкретных планов у них нет. Так что я заехал за ними и повез Перл в прелестном зеленом платье и Барни, надевшего синий галстук-бабочку, в мой любимый ресторан, "Стейки Пита". Этот ресторан находился на Дирборн, к северу от Рэндольф. Хорошенькая рыжеволосая Перл, поддерживаемая под руку Барни пыталась скрыть свое изумление, когда мы добрались до заведения: в неоновой вывеске, которая висела над навесом, перегорели все гласные, так что получилось "Ст.к. П.т.". Если заглянуть в окно, то можно было увидеть обыкновенную, выложенную белыми изразцами закусочную со столиками в один ряд. Но когда посетители входили внутрь и поднимались по ступенькам, то попадали в обеденный зал с кондиционерами, на стенах в рамках висели фотографии знаменитостей (включая фото Барни) с автографами Мэри и Биллу Ботэм, адресованными владельцам ресторана (я никогда не мог выяснить, кем был "Пит"). Сам же зал был длинным и узким, словно салон автомобиля.
Как только Перл начала узнавать знаменитостей (Эдди Кантор и Джорджи Джессел сидели вместе за одним столиком, а за другим - Руди Вэлли, сегодня я встретил его второй раз), она просветлела. Это заведение обслуживало публику из шоу-бизнеса, пресс-агентств, певцов, музыкантов, артистов, а также изрядное количество репортеров, торгующих всем этим. В этот вечер здесь были Док Дуайер из "Экземинера", Хэл Дэвис из "Ньюс", Джим Догерти из "Трибюн" и некоторые другие, кого я не узнал.
Разговор за нашим столиком шел вокруг мелочей - Барни сегодня водил Перл на Выставку, включая дневное представление Салли Рэнд, которое Перл нашла "бесстыжим", но при этом она как-то странно хихикнула. Я только слушал их, но Барни внимательно наблюдал за мной и понял, что я в дурном настроении. Он также понял, что я позвонил и пригласил его и Перл прогуляться, пытаясь стряхнуть это настроение, но особого успеха пока в этом не достиг.
Принесли стейки, толстые, нежные, сочные, в растопленном масле, в качестве гарнира подали поджаренный по-деревенски картофель, редиску, зеленый лук, горошек и выложенные на стейки кружочки нарезанного бермудского лука. За весь день сегодня я не съел ничего, кроме глазированного пончика в кулинарии, что под моим офисом. Это было единственное, что я заставил себя съесть, когда возвратился от Нитти. Но я был голоден, и теперь атаковал редкостный стейк, словно врага. Перл, к счастью, не замечала моих скверных манер за столом, она была слишком занята собственной порцией фирменного "стейка Пита". Но Барни все еще наблюдал за мной.
На обратном пути спортивный репортер из "Тайме", чье имя я не мог припомнить, прицепился с вопросами к Барни. А я тем временем стоял и разговаривал с Перл на площадке лестницы.
- У Барни очень хороший друг, - сказала она.
- Это у меня очень хороший друг.
- Когда находишься в положении Барни, друзья, которых ты имел до того, как стать знаменитым, остаются настоящими. Таких Барни ценит.
- Вы собираетесь выйти за него замуж, Перл?
- Если он сделает мне предложение.
- Он это сделает.
Она мило улыбнулась, и я постарался ответить ей тем же. Но сомневаюсь, что моя улыбка получилась милой.
Я отвез их обратно в "Моррисон". Барни, когда они вышли из машины, нагнулся к окну со стороны водителя и, прежде чем я успел отъехать, спросил меня:
- У тебя все идет, как надо, Нат?
- Конечно.
- Хочешь, я забегу к тебе позднее и мы поговорим?
- Не надо, все о'кей. У тебя ведь до отъезда Перл всего два вечера осталось. Проведи свое время с нею, бездельник.
- Ты уверен, Нат?
- Конечно. А теперь иди, побудь со своей девушкой.
- Спасибо за ужин, Нат.