— Я хочу знать имена тех, кто набросил на тебя то проклятье.
— Почему это так важно, артиэлла?
Мне хватило секунды, чтобы пожалеть о своем любопытстве. Маска доброжелательности, замершая на красивом лице, дала трещину, и я отчетливо увидела раздражение, промелькнувшее во взгляде директора.
— Думать, Илэйн, следует лишь сильным. Слабым нужно учиться подчиняться и исполнять волю нефритов. Или сапфиров. Или изумрудов…
С каждой фразой подведенные алым губы все сильнее растягивались в улыбке. Еще не хищной, но настолько фальшивой, что становилось не по себе.
— Мы выпускаем сильных колдунов и ведьм. Однако сила некоторых заключается в умении служить. Ты ведь не хочешь больше проблем, Илэйн? Хочешь провести время до выпуска в мире?
Последний вопрос упал набухшими зернами на подготовленную почву. Мак-Фордин предложила то, чего я желаю больше всего на свете. Вот только заплатить за столь щедрое предложение мне нечем — я не могу ответить на ее вопрос, не вызвав десяток новых.
Сцепив пальцы в замок, я опустила голову.
— Илэйн, Илэйн… — вздохнула Мак-Фордин, возвращаясь к окну. — Мне придется назначить тебе новую отработку. Четыре часа в нижних хранилищах. Работа пыльная, Илэйн. Даже лернат из мэл мы стараемся на нее не отправлять…
Стук в дверь прервал полную притворного сожаления речь артиэллы. Не дожидаясь приглашения, в комнату заглянул парень — тот самый, что занимался расселением вновь прибывших: тощий и в больших круглых очках на кривоватом носу.
— Гордин? Что случилось?
— Прошу прощения, что прерываю, но дело срочное. Дуэль.
— Кто?
— Два нефрита. Шантар и Морроубран.
Мак-Фордин нахмурилась и сухо, уже без прежнего притворства спросила:
— Применение силы?
— Не выше четвертого уровня.
— Их разняли?
— Разумеется. Горгульи среагировали вовремя.
— Отлично. Нефритов ко мне. А ты, — колючий взгляд впился в меня иглами, — явишься после ужина к кэллеру. Он предупрежден о твоей отработке.
— Конечно, артиэлла, — я подскочила и почтительно склонила голову.
Сейчас злить Мак-Фордин было бы самоубийством.