Поднесла к лицу, вгляделась в расфокусированные голубые глаза.
— Звать-то тебя как?
— Ты должна сама назвать, — оживился Игорь. — Тогда он станет твоим.
Ему явно тоже хотелось посмотреть зверя поближе, но образ прожженного циника связывал руки. Сжалившись, я подошла к брату, через секунду к нам подскочила Дашка, и мы втроем склонились над ошалевшим от такого внимания котенком.
— Ну и на кого он похож? — Я закусила губу. — На Пушистика?
— Фу, — скривился Игорь.
— На Рыжика тоже не тянет, — покивала Дашка.
— Да что ж у вас с фантазией-то? — возмутился брат.
И у меня в голове что-то щелкнуло.
— Будешь Фафниром. Или Фафни.
— Он дракот, а не дракон, — напомнила Дашка.
— А мы вырастим из него дракона. Будет огнем плеваться, золото стеречь и сжирать непокорных вассалов.
Новоиспеченного Фафнира такая судьба более чем устраивала, потому как он фыркнул, свернулся на моих ладонях калачиком и, кажется, моментально уснул.
— Кстати, о сжирать… — Игорь прокашлялся. — Есть чего?
— Идем, троглодит, — улыбнулась Дашка. — Заодно расскажешь, кто тебе куртку порвал.
— Что? — Наконец заметив болтающийся ворот, братишка поморщился. — Вот ублюдок…
— Не выражайся при ребенке, — буркнула я, топая за сестрой на кухню.
Там нас уже ждал накрытый стол с салатами, нарезками и пирожными и разлитое по бокалам вино.
Чудесно. Празднуем мое избавление. Вот только на душе праздником и не пахнет. А что улыбка на губах — так это все теплый мягкий Фафни виноват. Вызванные им эмоции контролировать не получалось.
Усевшись на стул, я устроила котенка на коленях, схватила бутылку и скривилась, глядя на надпись:
— Полусухое. Не люблю.
— Настоящее, — гордо произнесла Дашка. — А ты любишь всякую сладкую бурду. Никакого вкуса.