Номер набрала, едва оказавшись за дверью.
— Зеленцова, что за шутки? — зашипел Крапивин.
Я видела его перекошенную физиономию чрез стеклянную витрину кафе.
— Не клади трубку и слушай внимательно. Попробуй снова исчезнуть.
— Зеле…
— Пробуй!
Его перекосило еще сильнее, но через несколько секунд раздался ответ:
— Нифига.
— Так… минуту. — Я осмотрелась и пошагала к видневшейся вдали автобусной остановке. — Только не отключайся.
Я не знала, какое нужно расстояние для проверки. По идее, должно было хватить и нескольких метров, но на всякий случай я добралась до остановки и даже ушла чуть дальше.
— Пробуй еще раз.
Ответа не последовало, и я было решила, что Крапивин все же психанул и нажал отбой, но тут раздался его радостный голос:
— Есть! Сработало! Получилось! — Потом пауза, и уже подозрительное: — Что ты сделала, а? И что это такое было? Ау, Зеленцова?
Я стояла посреди тротуара, прижимая трубку к уху и тоскливо глядя на проносящиеся мимо машины. Денек выдался теплый, солнце радостно припекало макушку и, отражаясь от лобовых стекол, било в и без того слезящиеся глаза.
— Глюк системы, Крапивин, — отозвалась я наконец. — Не парься. Больше такого не повторится.
Я так зациклилась на том, что все странное в моей жизни — ну, особенно странное — начало происходить с появлением Яна, что другие варианты даже не рассматривала. Не пыталась поглядеть по сторонам и уже даже придумала для поручика неких одаренных предков, наградивших его необычными способностями.
Потом, выяснив про артефакт, ни на йоту не отошла от своих заблуждений и продолжила приплетать все новые открытия к Яну.
А ведь есть такой чудесный принцип, бритва Оккама, наверняка знакомый всем и каждому. И согласно ему, самый простой ответ, как правило, и есть верный.
К примеру, кто вероятнее проявит скрытое — простой человек или пусть слабый, но все же маг? Опять же, кто из них скорее окажется замешан в цепочку странных, но явно взаимосвязанных событий в магической среде? Ну и на кого додумаются натравить призраков — на того же человека, который для них не представляет интереса, или на идиотку, которая их до жути боится?
И ведь даже заверения родни, что я в центре грядущей катастрофы, не раскрыли мне глаза…
Впрочем, я до сих пор ни черта не понимала. Кто, зачем, почему… Но теперь хотя бы знала наверняка, что и проклятье в секционной, и бабушкин портал, и норг, и даже медитирующий птицелов — моих рук дело.
Моих, не Яна.