Виктор Флитвуд в искусстве разбирался настолько, чтобы порой сорвать большой куш. Разбирался он и в людях — настолько, чтобы при случае резать их без ножа. Всю неделю торговля в его галерее в Челси шла вяло. Прохожие нередко останавливались поглазеть на картины, выставленные в витрине, некоторые решались зайти в магазин и прицениться, но продать в итоге удалось лишь одну. Это огорчало. Однако, когда на пороге возникла престарелая леди, он понял — фортуна опять ему благоволит. Неудачи этой недели еще могут окупиться с лихвой.
— Добрый день, — сказал он с приветливой улыбкой.
— О, добрый день, — настороженно откликнулась она. — Мистер Флитвуд?
— Да.
— Мы общались по телефону.
— Ах, так вы должно быть, мисс Плимптон.
— Да-да. Джеральдина Плимптон.
— Рад вас приветствовать, — он протянул ей руку, но она едва дотронулась до нее кончиками пальцев в перчатке. — Вы, стало быть, нашли меня?
— С трудом, мистер Флитвуд. И уж очень далеко идти от метро.
— Я полагал, вы поедете на такси.
— На такси очень дорого.
Эти слова подтвердили его первое впечатление о ней, как о женщине весьма скромного достатка. Джеральдина Плимптон выглядела изящно, но блекло — похоже, ее вещи были куплены слишком давно и носили их слишком часто. Коротко стриженные седые волосы она упрятала под шляпку, из которой торчали остатки страусиного пера.
И ее голос, и манеры говорили о хорошем воспитании. За тонким ароматом лаванды, Виктор Флитвуд безошибочно это чуял, скрывалась благородная нищета.
— Вы, я вижу, принесли картину, — заметил он.
— Да, — она слабо улыбнулась. — Вы позволите, я присяду на минутку? Совсем измучилась, пока несла ее сюда.
— Разумеется, прошу вас, — он любезно придержал стул за спинку, и она с облегчением на него опустилась. — Нет никакой спешки.
— Благодарю вас.
— Вам нужно перевести дух, мисс Плимптон.
— Я не предполагала, что она такая тяжелая.
— О, картины порой бывают на вес золота, — он издал сухой смешок.
Флитвуду было под шестьдесят — высокий, холеный, с превосходной стрижкой и в безупречном костюме. Разглядывая свою посетительницу, он слегка оглаживал бородку. Джеральдина Плимптон явно попала в непривычную обстановку. Она с любопытством осматривалась, широко раскрыв глаза, как ребенок, который впервые пришел в зоопарк.
— Сколько же у вас картин!