– А ты как, в порядке? – спросила она.
Фай сначала уставилась на неё так же, как смотрела на меня. Потом кивнула. Стало легче, – значит, Фай хотя бы что-то понимает.
– А кто-нибудь видел Ли?
– Нет, – ответила Фай.
Я объяснила, что нам с Гомером удалось вернуться к месту перестрелки, но мы не могли тратить время на то, чтобы обшаривать буш.
– А я искала вас, – сказала Робин. – Потом меня вдруг осенило, и я пошла сюда. Но если бы вас тут не оказалось… не знаю, что бы я делала. Других идей у меня не было.
Она немного помолчала, словно что-то обдумывая. Потом взялась за дело.
– Так, ребята, – сказала она. – Все нервные всплески отложим. Вроде моего, когда я кричала людям на дороге. Сейчас не до того. Я серьёзно. Мы должны держаться вместе, если хотим это пережить.
– А что было в лагере партизан? – спросила я.
Пока Робин обо всём рассказывала, мы постепенно подходили всё ближе и ближе друг к другу, собравшись в кучку вокруг лежавшего без сознания молодого солдата, всё так же медленно и тяжело дышавшего.
– Это была полная катастрофа, – сказала Робин. – Мы с Фай не успели добраться туда вовремя, заблудились и потеряли почти час. А потом всё увидели, из-за деревьев. Мы были так близко… Могли разглядеть палатки. Я до сих пор понять не могу, как всё это случилось. Вдруг вокруг нас началась стрельба. Такая громкая, что мы как будто оказались в доме, где сотня рабочих включила отбойные молотки. Какой-то солдат очутился прямо перед нами и начал стрелять. Нам стоило сделать шаг, и мы могли бы до него дотронуться. Просто чудо, что он нас не услышал, да, Фай?
Фай лишь невыразительно кивнула. Робин пыталась вовлечь её в разговор, но Фай была совершенно обессилена.
– Ну, – продолжила Робин, глядя на собственные ботинки, – что тут скажешь? Это было ужасно, отвратительно. Там некоторые стреляли пулями, которые взрывались, когда попадали в цель… они светились, были такими яркими… А потом ещё пускали зажигалки или что-то в этом духе… А люди… они бежали во все стороны. Не понимали, куда бежать. Это была настоящая бойня. Я поспешила смыться оттуда, так что не слишком много видела. По крайней мере, в таком шуме никто меня не услышал и не заметил. Там же не только стреляли, ещё и люди кричали. Не знаю, сколько убитых я сегодня видела.
Робин с силой моргнула несколько раз. Её лицо, казалось, сморщилось и уменьшилось на мгновение. Губы сжались, она поднесла ко рту кулак, стараясь совладать с собой, но вновь смогла заговорить. Хотя сказала не много:
– Как бы то ни было, я пыталась найти Фай, только её нигде не было.
Робин посмотрела на Фай, взглядом предлагая той продолжить. Думаю, ей хотелось ненадолго отвлечь внимание от себя.
– А я просто побежала, – прошептала Фай. – Прости, Робин. Я потеряла голову и побежала. А потом заметила, что за мной кто-то гонится. Я надеялась сначала, что это ты, но шаги были совсем другие. Я окликнула, но никто не ответил. А солдаты приближались, так что я помчалась дальше. Старалась увести их в сторону от этого места, а потом как-нибудь скрыться, но не получилось. Потом я забилась в ежевику. Спряталась. Я там ждала очень долго, пока не решила, что они все уже, должно быть, ушли. Я не слышала, как они уходили, но подумала, что никто не стал бы сидеть в темноте, в засаде, столько часов подряд. И решила выбраться из зарослей. Но тут за мной сразу кто-то побежал. Я закричала и опять бросилась наутёк. Просто бегала и бегала в кустах. Так устала… Потом наткнулась на скалы. И подумала, что лучше идти сюда. Понадеялась, что здесь кто-нибудь будет. Но мне так жаль… Я на всех навлекла опасность. Мне не следовало так поступать.
Мы тут же утешающе загудели:
– Да брось ты!
– Всё нормально!
– Я и сам точно так же сделал бы!
Но я что-то не заметила, чтобы это утешило Фай.