-- Тебе больно? Если таково моё желание, то и боль твоя - твоя радость. Господин твой обратил на тебя внимание, хочет от тебя чего-то. Воплей каких-то, слёз, молений, коленопреклонений и подползаний... - сделай. В церкви же, пред доской крашенной, делаешь? Искренне, с радостью и умилением? Но ты не бойся - я людей мучить не люблю. Зубы выкрошить, нос на сторону своротить, глаза выжечь, руки ноги-переломать, кожу живьём содрать... груди и ягодицы у тебя отрезать, на костре поджарить и тебя же тем мясом кормить... мне противно. Не радует. Да и твой Ипай - муж добрый. Без этаких заморочек. Научишься его радовать - будешь как сыр в масле. А не сможешь... возлюбить, не сумеешь понять и вчувствоваться - будет тебе каждый день горе-злосчастье. Как в пекле у чертей под плетями.
Она, убаюканная моим неспешным повествовательным тоном, уже напоследок всхлипнула, прижимаясь щекой к моей груди. Даже жалко. И куда таких сопливок несёт? - Да, в общем-то, известно куда - в нормальную святорусскую жизнь. То-то Евфросиния Полоцкая предпочла в монастырь, чем в княгини.
Понятно, что придурков-садистов среди мужчин не большинство. Но - есть. А патриархальность, беззащитность и сословная наследственная иерархичность общества - к маразму подталкивают. "А вот не по ндраву мне". И - в морду.
***
Следует ли мне обратиться ко временам уже не родовых, а вполне цивилизованных нравов? К "России, которую мы потеряли"? К благородному и высококультурному "цвету нации" первой половины 19 века?
Типа:
Молодой дворянин не позволял сыграть крепостным свадьбу, пока лично не "испробует" невесту. Родители одной из девушек дали ему отпор. Барин повелел схватить их, приковать цепями и обесчестил дочь на глазах отца и матери.
Помещик Гагарин силой удерживал в своём доме 7 девушек, которых обесчестил. Князь был весьма ревнив и при любом удобном случае бил их кнутом.
Граф Визанур развлекался тем, что поселил крепостных девок в домики, выполненные в разных стилях: китайский, турецкий, индийский. Крестьянки были обязаны одеваться в национальные костюмы этих стран. Граф и сам облачался в экзотические одежды и "ходил в гости" к своим наложницам. Он любил красить голых крепостных белой краской и заставлял изображать античные статуи.
Эпоха Пушкина и Лермонтова, Жуковского и Карамзина. Все встречались между собой, раскланивались, на званных обедах за одним столом сиживали. Потом отправлялись по делам своим. Кто - создавать славу российской словесности или возвеличивать славу русского оружия. А кто - девок насиловать да мужиков в античность вгонять.
Коллеги, вы гадалками подрабатывать не пробовали? Мы ж, типа, знаем грядущее:
До этого "тогда" - семь столетий. И вести себя надо соответственно реальности. Нынешней, "святорусской".
Не-не-не! Чертей в пузырёк... пока не надо.
***
-- Ну что, красавица, поняла? Полюбишь меня? Искренне. Душой и телом. Помыслами и пожеланиями. Радостями и печалями.
Я - пошутил. Чисто для её успокоения. Ожидал... какой-нибудь ответной улыбки. Но девка восприняла конкретно: упёрлась мне в грудь руками, осторожно, ожидая постоянно новой боли, приподнялась. Плотно сжав зубы, "смежив очи", она начала опускаться, надеваясь всё глубже. С решительным выражением лица, будто на амбразуру бросается... Ну, не грудью же!
Я - замер.
***
Кто мне эта малолетняя "доска с глазами"? Ипайнутая жёнка? Но - живое существо. А я и правда - мучить кошек никогда не любил. Котят топить приходилось. По осознанной необходимости. Но наслаждаться звуками и видом страданий жертвы...
И ещё. Мне до сих пор удивительно видеть, как набор акустических колебаний превращается в слова, в понятия и идеи, в мысли и эмоции человеков. В действия. Меняя оценки действительности до противоположных.
Вот только что: "... сильный, державный, царь православный, царствуй на славу...". Все сто восемьдесят миллионов, по всей широтно-долготно протяжённой... А вот раз и - "Долой кровавое самодержавие!". Тоже - повсеместно и широтно-долготно.
Здесь - не империя. Только одна душа. Но ведь и сто восемьдесят миллионов - из таких, отдельных, состоят.