— В самом лэйре есть один и он исправно служит уже два сента, но не все из умерших хотят уйти, даже несмотря на то, что их об этом просят, — он накинул капюшон на место, засунул ногу в стремя и махнув куда-то влево, конкретней трудно было рассмотреть, так как метель усилилась, — нам осталось около двадцати таймов. А по прибытии домой я познакомлю вас с Кайлой, и мы поговорим, несси Де Бург.
Конечно в такую погоду мне мало что удалось рассмотреть, но то что замок клана был величественным и неприступным, было видно даже сквозь метель. Две огромные статуи замерших ледяных дев со вскинутыми клейморами преграждали путь, они были словно живые и с яростью взирали на приближающихся врагов. Я читала, что это своего рода обереги правящего клана. Давным-давно, когда Стоунхельм раздирали междоусобные противоречия и распри, когда у кланов не было единого правителя и каждый ярл был сам за себя, старший клана Ёльтер объединил под своим началом практически все семьи. Вероломно нарушив неприкосновенность зала переговоров, противоборствующим кланом были захвачены шесть военачальников и сам ярл, а соответственно и войско сопровождавшее их. Клановая вотчина была в осаде несколько зим и только благодаря женщинам рода удалось не просто переломить исход противоборства, но и выиграть его. С тех пор у женщин и мужчин в Стоунхельме равные права, и здесь не удивительным встретить женщину-военачальника или советницу Кёнига.
Условный сигнал факела и рог трубит о прибытии домой. Огромные стальные звенья выдвигаются одно за одним, опускается массивный откидной мост и стража, встав в почетный караул приветствует Кёнига. Карета остановилась, и я вышла, облокотившись на протянутую руку Тристана. Он поцеловал меня в середину ладони и надел на мою кисть меховую варежку. Мягкий мех и внутри приятно щекотал замерзшую кожу.
— Я успел соскучится по тебе, душа моя, и ужасно пожалел, что не сел в экипаж с тобой. Генрих тот еще болтун, а мы бы могли отлично скоротать время в дороге, последние дни были наполнены суетой и мне столько всего хотелось бы тебе рассказать, — сказал мне любимый.
— И мне, я тоже скучала.
— Смотри, это МакКайла Бладёльтер. Супруга правителя, — я проследила за направлением взгляда маркиза. У парадной лестницы стояла высокая, удивительно красивая женщина. Пепельные волосы были распущены, крупный венец из платины с желтыми сапфирами украшал ее голову. Аура, как и у супруга была землистой. Яркие красные и золотые всполохи любви и счастья расцветили её сущность.
Она улыбнулась и стала еще красивее, хотя несколько мгновений назад это казалось невозможным, порывисто обняв супруга, она поцеловала его, совершенно не стесняясь окружающих, впрочем, свидетелям это было не внове, и никто не краснел смущенно или же не отводил, порицая взгляд. К моему удивлению Генрих с такой же нескрываемой радостью обнял супругу и ответил на поцелуй.
— Мне здесь уже нравится, не люблю ханжество. — Сказала я Тристану. Он рассмеялся и поцеловав меня в висок, мы поднялись в главный зал лэйра Бладёльтеров.
Несмотря на то, что замок правящего клана был сложен из камня и находился высоко в горах, грамотная архитектура, слаженная работа талантливых строителей и бытовых магов привела к тому, что в помещениях не гуляли сквозняки и было тепло. Огромный, ярко пылающий очаг в главной зале, куда нас пригласили к ужину, после того как разместили в смежных покоях для почетных гостей, привносил официальной трапезе домашний уют, а немногочисленные приближенные и семья за большим столом были благожелательны и радушны. Раньше в очаге готовили крупную дичь, добытую на охоте, и он обогревал главную обеденную залу, но сейчас он носил чисто декоративный характер, так как одним из первых заказчиков Алекса Де Варда и испытателями его централизованной системы подачи горячей воды и воздуха стал именно клан Бладёльтеров. Только в Стоунхельме добывался редкий металл необходимый для некоторых соединений труб, что-то связанное с перепадом давления, устойчивостью к магии и критическим температурным разницам. Молодой ученый, со свойственной ему непосредственностью, в обмен на возможность пользоваться сплавами и поэкспериментировать с составом руды заключил первую свою большую сделку. Об этом нам с удовольствием рассказал сам Генрих, когда мы удивились неожиданному теплу.
После праздничного ужина, приуроченному к возвращению Кёнига, нас проводили в малую гостиную. Были ритуалы и обычаи, которые нам не должно было видеть, поэтому без лишних разговоров мы вышли из праздничной залы и уединились в уютной комнате.
— Тристан, — обратилась я к мужчине, — а почему нас поселили так близко, не то чтобы я была против, просто по всем канонам незамужняя несси не должна себя так компрометировать.
— Душа моя, это же оборотни, — ответил, наполняя два бокала густой янтарной жидкостью Тристан, и отдавая второй мне. Пригубив напитка, я блаженно сощурилась. Просто великолепно что сняли эмбарго на этот виски, не то чтобы я уж так часто его пила, но вкус и аромат его были уникальными. — У них отношение к внутренней чистоте немного другое. Сердце и душа, вот что главное.
Маркиз присел на массивную кушетку рядом со мной, вытянул длинные ноги и обняв меня, обжег поцелуем шею. — Я люблю тебя, Соули.
— И я люблю.
Не знаю сколько времени мы так просидели, наслаждаясь теплом друг друга, молчанием и игрой пламени в камине. Казалось, я только прикрыла веки облокотившись на сильное плечо любимого, но уже через мгновение предупредив стуком в комнату вошла монаршая чета. Тристан встал, приветствуя супругу правителя, я слегка наклонила голову — неофициальная обстановка позволяла мне слегка попрать общепринятые светские правила и не придерживаться придворного этикета так строго, как обычно. Мне только сейчас удалось разглядеть Кайлу. Вблизи, её красота просто ослепляла, она была похожа на Морозную Деву, такой как ее изображали на многочисленных рисунках. В детстве у меня была любимая книга сказок, она была настолько старой, что порой текст угадывался благодаря всего нескольким словам, которые еще можно было прочесть, позолота на буквицах побледнела, а некоторые страницы, с самыми интересными сказками были очень ветхими. Одна из моих любимых сказок была о Матери Пурги, о том, как она властвует в своих ледяных чертогах и правит своими северными подданными. Иллюстрации к этой сказке были самыми затертыми, я могла часами рассматривать дивных полярных зверей, драгоценные снежинки, редкое сияние севера и саму Морозную Деву. Сейчас я смотрела на её живую копию. Длинные волосы цвета платины были распущены, за исключением двух маленьких косиц, заплетенных сложным колоском над висками. Малый венец из черной платины инкрустированный горным хрусталем и сапфирами венчал эту незатейливую прическу. Шерстяное платье стального цвета подчеркивало стройную, гибкую фигуру. Цвет туалета делал более заметными и выразительными невероятной красоты глаза Кюны. Они были как горный хрусталь: серо-голубые, с черными крапинками. Кайла слегка наклонила голову, приветствуя Тристана и вежливо улыбнулась мне, занимая большое кожаное кресло напротив облюбованного нами диване. Генрих тоже расположился напротив, усевшись в практически идентичное кресло, но большего размера.
— Несмотря на то, что вы притомились с дороги, не вижу смысла откладывать разговор на завтра. Я попросил вашей помощи, несси, — на этом слове Кёниг слегка поморщился, — потому что мою семью терроризирует нечто. Оно преследует меня, Кайлу и нашего сына. — Мужчина замолчал, ожидая моей реакции.
— Можно поподробней? — вряд ли он ожидал, что я тут же выдам ему диагноз, — этой информации слишком мало, чтобы я составила какое-то мнение. Расскажите все. Без утайки, а если у меня возникнут вопросы отвечайте на них не таясь. Дождавшись согласных кивков, я пригубила согревающий виски и приготовилась слушать, маркиз незаметно сжал мою руку поддерживая меня. Как же хорошо, когда есть тот, на кого всегда можно положиться. Терпкий алкоголь согревал тело, а участие грело душу.
— Это началось практически сразу после того, как Генрих на собрании клана объявил о грядущем пополнении, — первой нарушила молчания Кюна. — У нас принято делиться такими событиями с семьей, хотя я все же попросила его немного подождать. После ритуала, многие были не согласны с выбором силы, и я оправданно опасалась за свою безопасность, а уж если бы узнали о том, что я ношу наследника… да вы и без нас знаете, разведка не дремлет, — подмигнула она Тристану. — Когда с расколом внутри клана было покончено и, как нам казалось наступил мир, началось что-то непонятное.
— Первый раз оно пришло ночью. — Теперь слово взял Бладёльтер. — Не причиняя никакого вреда просто стояло и смотрело. На меня и на Кайлу. Это продолжалось некоторое время, а затем, просто подсматривать ему надоело — оно перешло к членовредительству. Несколько раз меня или супругу что-то душило, один раз её толкнули с лестницы, рядом никого не было… Чем дальше, тем хуже… Когда родился Фенрир, оно переключилось и на него. Наши годи ничем не могут помочь. Они видят лишь край тени, мечущаяся душа — злая, сущность её сильна, и что бы они не пробовали ни пленить, ни упокоить её не удается. Генрих замолчал.
— Пока посольство во главе с правителем отсутствовало, оно приходило ко мне почти каждую ночь, — Кайла отодвинула тонкий кружевной воротник платья. Нашим взорам предстал сизый, переходящий в желто-коричневый отпечаток ладони на шее, белоснежная кожа контрастировала со свежими, запёкшимися неровной коркой царапинами. — Такое случилось впервые. Фенрира я вчера отправила к сестре. В клан лис.
— Как оно выглядит? — спросила я.
— Нам не удалось рассмотреть даже какого оно пола. Иногда оно приходит тенью. От него пахнет кровью и разложением, и веет могильным холодом, — сказал Генрих.