— Ты думаешь, Адам сможет назвать матерью чужую женщину, после того, как видел родную мать лежащей в гробу? Ты, наверное, ждал смерти матери, чтобы затащить эту бабёнку в свою постель!
Адам издал дикий вопль и, перепрыгнув через скамейку, выбежал через дверь во двор. Беата бросилась следом за ним.
— Да как ты посмел? — взревел Роберт.
Отец Ремигий поспешно встал на ноги и воздел руки к небу.
— Успокойтесь и примиритесь. Вы забыли, какой сегодня день? Ян, твой отец думает о будущем Адама. Твой отец оправится от горя гораздо раньше, если рядом с ним будет достойная женщина…
Но Ян не дослушал его, направившись к двери, через которую выбежал его брат, и шагнул через порог.
— Ты неустанно твердишь о ценности своего честного имени в этом городе. Подумай, что скажут другие торговцы, когда узнают, что ты бросился в объятия другой женщины прежде, чем прогорели поминальные свечи? Я не позволю тебе так чернить память моей матери. Немедленно отмените свадьбу. Я не буду стоять в сторонке и молча смотреть, как вы выставляете нашу семью на всеобщее посмешище.
— Как смеешь ты диктовать, что мне делать? Я твой отец и твой господин. Немедленно вернись и извинись…
Но его слова запоздали. Ян уже вышел, хлопнув дверью. Роберт бросился было за ним следом, но Кэтлин поймала его за руку.
— Пусть уходит. Бурная ночь в таверне за бутылкой вина заставит его посмотреть на ситуацию непредвзято. День-два, и он сам придёт просить у тебя прощения.
— Если ему и следует просить у кого-то прощения, так это у тебя, — ответил Роберт. — Никогда бы не подумал, что родной сын будет разговаривать со мной, словно я — неразумное чадо, которое надо наставлять. Прописать бы ему хорошего кнута.
— Я уже простила его, прости и ты, — ответила Кэтлин.
— Замечательно сказано, — поддержал отец Ремигий, одобрительно кивая. — В этот день мы должны последовать примеру нашего милосердного Господа.
Кэтлин погладила Роберта по руке, в её взгляде читалась тревога.
— Мне бы не хотелось вставать между тобой и Яном. Может, нам и впрямь отложить свадьбу на год-другой, раз он так считает?
— Мне плевать, что он там считает, — рявкнул Роберт. — Не этому сопляку советовать, на ком мне жениться. Мы обвенчаемся, как только священник огласит наши имена, и ни днём позже.
Кэтлин покорно склонила голову.
— Как хочешь, дорогой. Я забочусь лишь о нашем счастье и сделаю всё, что ты ни попросишь.
Хотя кровь всё ещё бешено стучала в висках, Роберт почувствовал, как у него отлегло от сердца. Именно за это он и любил Кэтлин. Она пеклась о нем, о его благополучии, в отличие от этого наглого мальчишки, которого он воспитал.
В глубине души он не хуже Яна осознавал, какие толки вызовет в городе столь поспешная свадьба, и от этого слова сына ранили его ещё больнее. Правда заключалась в том, что он не мог ждать целый год, чтобы уложить Кэтлин в постель.
Кровь Господня, да он едва сдерживался, чтобы не увлечь её туда прямо сейчас. Но Кэтлин — не такая, она не ляжет в постель с мужчиной, если он не её законный супруг. Кроме того, за время траура кто-то другой может попросить её руки. Год ожидания — это слишком долго для одинокой, нуждающейся в защите вдовы. Она может принять предложение, и тогда он окончательно её потеряет.
Эдвард отхлебнул ещё вина, встал и, обняв мать сзади, поцеловал её в макушку.