– А? – вторил ему Эгберт.
Окруженный и злой, Алекс вынужден был задержаться. И как часто с ним случалось – и в школе, и среди Корси, – чем несчастней он становился, тем сильнее в его речи проявлялся говор деревенского мальчишки, коим он и являлся.
– Мне плевать. Она произнесла богохульство.
Гарри Корси тут же зацепился за это.
– Мане пливааать. Баг’ахууульство, – прогудел он.
Вероятно, он зашел слишком далеко. Вытянув конек, Мартин сильно пнул брата по ноге. Больше никто ничего не сказал, кроме Сесилии.
– Гарри Корси! Погоди – доберусь я до тебя! – крикнула она, развернувшись посреди фигуры – и еще раз, прежде чем смогла остановиться.
Это было слишком для Алекса. Он хотел поставить Гарри синяк под глазом, но не мог из страха заработать порку от Джозии, а теперь здесь была Сесилия в одном из своих смущающих приступов ярости. Он ринулся вперед к заводи, раскидывая Корси направо и налево, поскольку застал их врасплох и был опытнее в езде на коньках. А потом воткнул в лед носки коньков, резко останавливаясь, пока остальные, возмущенно крича, смотрели ему вслед. Так они и оказались первыми, кто увидел Дикого Всадника.
Алекс увидел, как он скачет от острова. Одно мгновение не было ничего, кроме качающихся темных деревьев, а в следующее – в воздухе появилась громадная серо-голубая лошадь в прыжке. Всадник на ее спине выглядел на фоне садящегося красного солнца черным, если не считать развевающегося оранжевого плаща. Потом лошадь одним движением приземлилась и поскакала, пробираясь через заводь среди коварных песков и замерзшего снега так, словно под ее ногами не было ничего, кроме мягкого дерна.
Шарлотта Корси, ослабев, едва успела проковылять на кончиках коньков, когда в небе возле острова появились еще двое всадников. Один за другим они пролетели и приземлились, а потом поскакали за первым. Каждый на поле мог слышать плеск и стук копыт, когда они неслись прочь – через русло реки и по самым плывунам.
Потом началась паника. Одного Дикого Всадника было достаточно для Гатли и большинства собравшихся здесь деревенских, но троих было слишком много даже для Корси. Люди катились, падали, бежали, чтобы выбраться с поля и попасть в безопасность домов. Некоторые сняли коньки и побежали, некоторые бежали прямо в коньках. Мартин и Эгберт тащили Шарлотту. Сюзанна ковыляла с помощью Гарри. В мгновение ока все оказались на дороге, торопясь домой, за помощью, к домашнему очагу и к тем, кому можно рассказать об увиденном.
Остались только Алекс и Сесилия. Они стояли бок-о-бок и наблюдали, как всадники становились всё меньше и меньше, пока не исчезли на темном краю заводи.
– Алекс, – сказала Сесилия, – это был Роберт. Я знаю, это он.
– Да, – ответил Алекс. – Это он. А остальные гнались за ним.
Долгую-долгую минуту они смотрели в сторону края заводи, но там не осталось никаких следов всадника.
– У него была хорошая лошадь, – встревоженно произнес Алекс, – хотел бы я иметь хоть вполовину такую хорошую – и небольшое преимущество.
– Я не вынесу, если его схватят, – неистово произнесла Сесилия. – Алекс, мы можем что-нибудь сделать?
В любое другое время Алекс понял бы, что они ничего не могут сделать и умолял бы Сесилию пойти домой. Они бы поругались, но Алекс победил бы. Однако сейчас Алекса обидели Корси. Он чувствовал себя, почти как если бы они защипали его до синяков с ног до головы, так ему было больно. А все Корси в данный момент находились в фермерском доме, без сомнения рассказывая своей матери и мисс Гатли про трех Диких Всадников.
– Мы можем пойти на остров, – сказал он. – Может, узнаем, что произошло.
– О, да! – еще не закончив говорить, Сесилия уже сидела на льду и откручивала коньки. – Поторопись, Алекс!
Минуту спустя они шагали по гальке и камню длинной гати на остров. В то время она не была огорожена перилами. Гать скорее походила на шероховатую естественную гранитную гряду, давным-давно укрепленную тем предком Корси, который построил Замок. Остров тоже не был огорожен перилами. В этом не было нужды. Никто по доброй воле туда не ходил. Ни Алекс, ни Сесилия ни разу там прежде не бывали одни. Джозиа, у которого было несчастное тяжелое детство, заботился о безопасности своих детей. Он никогда не позволил бы им бродить самостоятельно в диких местах. Лично Алекс никогда прежде и не имел желания посещать остров в одиночку.
На полпути по гати Сесилия взяла Алекса за руку. Солнце теперь стояло совсем низко, и с моря и болот наползал, окружая их, красно-фиолетовый туман. Они были одни посреди широкого зловещего устья, а остров впереди весь состоял из сумрачных голых деревьев и нескольких черных птиц, кружащихся над башней замка. Воздух был промозглым и леденящим, и ни с земли, ни с моря не доносилось ни звука.