– Да плевать на Корси, – сказал Алекс, страдавший теперь и из-за Корси, и из-за мальчика в черном, который напомнил ему их.
В те дни было непозволительно дерзить в ответ на замечание. И Алекс заработал побои, которые не смог ему обеспечить мальчик с острова. Их с Сесилией отправили в постель и запретили выходить из комнат до послеполудня Сочельника. Сесилия проводила время заключения, изводясь от беспокойства об их изгнаннике. Она представляла, как его убивают десятками ужасных способов, и столько же способов его чудесного спасения. Часть времени она провела на коленях, молясь о его безопасности. Алекс тем временем размышлял. Он размышлял о мальчике в черном и о Корси до тех пор, пока они не облеклись в его сознании в одну громадную ледяную глыбу ненависти.
Неудивительно, что у них было ужасное Рождество. Джозиа держался с ними неприветливо, погода стояла промозглая и слякотная, и перед ними маячил прием у Корси. Оба страшились его. Корси стояли намного выше них. Алекс знал, их пригласили, только чтобы Корси могли улыбаться друг другу и говорить: «Посмотрите, как мы добры к этим безродным маленьким Хорнби». Сесилия знала, как Шарлотта и Лавиния приподнимут брови на ее убогое самодельное платье. Чувствам Алекса нисколько не помогло открытие, что двадцать седьмого числа Джозиа собирается в Лондон заняться коммерческими делами Корси. «Почему он должен этим заниматься? – сердито подумал Алекс. – Он не их служащий».
Вечером Дня Подарков Алекс нашел Сесилию на кухне, в угрюмом одиночестве подшивавшей свое новое платье.
– Сесил, – сказал он, – я не расстроюсь, если больше никогда не увижу ни одного Корси. А ты?
Сесилия горячо вскинула голову:
– Я тоже. Алекс…
И в нескольких словах они почти разработали план.
Тем утром Джозиа Хорнби рано уехал на Лондонском поезде. Его дети ушли меньше двух часов спустя. Задачу им облегчило то, что Корси всегда ждали, что в день приема они придут пораньше и помогут с приготовлениями. Всё, что им надо было сделать – решить поехать верхом, а не в повозке с пони. Мисс Гатли не возражала. Старый Джон Бритби, уличный работник, в тот день не сильно был занят на ферме. Он взял двуколку в Арнфорт, чтобы отвезти платье Сесилии и лучший костюм Алекса. Они пришли в восторг оттого, что это взял на себя Старый Джон. Он не то чтобы был глупым, но говорил так мало, что ни один Корси не услышит от него, как поступили Алекс и Сесилия.
– Не то чтобы они стали его спрашивать, – сказал Алекс, скача рядом с Сесилией по дороге на Арнфорт. – Могу поспорить на пять шиллингов, никто из них и не заметит, что нас нет. Он скрылся из виду?
Они посмотрели назад. Заводь всё еще была в поле зрения – коричневые бесплодные пески под тяжелым серым небом. Того и гляди пойдет снег. Старый Джон и повозка скрылись из поля зрения за холмом Хорнби.
– А теперь быстро! – сказала Сесилия. – Какое счастье, что нет снега.
Они съехали с дороги и помчались легким галопом по пастбищу к лесам за рекой. Там они подождали, пока повозка со Старым Джоном, позвякивая, проедет по дороге над ними. После чего они повернули обратно к заводи.
Существовал риск, что кто-нибудь увидит их из фермерского дома, но этот риск они предполагали изначально. Вполне вероятно, в передних комнатах никого не будет. Работа мисс Гатли большей частью проходила в задней части дома. Сесилия считала, что не должна поворачивать назад, даже если сама мисс Гатли побежит за ними по замерзшим пескам. Алекс не был столь уверен. Для него это была скорее исследовательская поездка и жест протеста в адрес Джозии.
– Мы должны поторопиться, – сказал он, – иначе прилив накатит прямо на нас.
Они поехали вокруг, по краю песков, наклоняя головы от ледяного ветра, пока не разглядят определенную дорогу к острову. Верхом было безопаснее ехать к нему через пески, чем по разбитым камням гати. Наконец, они снова оказались рядом с раскачивающимися деревьями острова, но на этот раз двинулись по краю вокруг него.
Алекс нервно оглянулся на фермерский дом. Похоже, их никто не увидел.
– Через заводь должен быть путь, – сказал он, – и он должен быть хорошо виден. Подумай, как те всадники проскакали через нее.
Он перестал считать это чем-то сверхъестественным. Тот мальчик, с которым он дрался, был плотным, настоящим и тяжелым. Он был солидным человеком, которому необходима солидная дорога, чтобы ехать по ней.
Они медленно ехали вокруг острова, встревоженно осматривая пески в том направлении, в котором двигались те всадники. Казалось, там нет ничего, кроме зыбких песчаных насыпей, замерзших луж, трещин и сугробов намытого морем старого снега. Они всё больше и больше беспокоились, что прилив поднимется раньше, чем они найдут то, что надеялись найти.
А потом оба вдруг дернули поводья и недоверчиво засмеялись. Прямо от копыт их коней тянулась дорога – широкий, высокий гребень песка, бегущий через заводь.
– Вот! – торжествующе воскликнула Сесилия.