Леди-кентавр вряд ли могла подкрепить свое требование силой, но Честер немедленно уступил ее власти.
– Но могу я сжать его чуть-чуть? – взмолился он, сжимая чуть-чуть. Глаза Бинка почти вылезли из орбит.
– Если ты сделаешь это, я не буду больше бегать с тобой. Отпусти!
– А-а-а... – Честер нехотя ослабил хватку. Бинк, качаясь, соскользнул на землю. Какой дурак он был, что связался с этим кентавром-грубияном.
Леди-кентавр поддержала его, когда он покачнулся.
– Бедняжка, – сказала она, прижимая его голову к упругой подушке. – С тобой все в порядке?
Бинк открыл рот, захрипел и попытался еще раз. Казалось, что его раздавленное горло никогда не оживет.
– Да, – проскрипел он.
– Как ты? Что случилось с твоей рукой? Неужели Честер?..
– Нет, – поспешно ответил Бинк. – Он не откусывал мой палец. Это детское повреждение. Смотри, он давно зажил.
Она внимательно посмотрела, проведя по шраму удивительно изящными пальцами.
– Да, я вижу. Все-таки...
– Я... Я – Бинк из Северной Деревни, – сказал он, поворачиваясь к ней лицом и открывая природу подушки, на которой он отдыхал. «О, нет, опять! – подумал он. – Неужели меня всегда женщины будут утешать на груди?» Женщины-кентавры были по размерам меньше мужчин-кентавров, но все же превышали ростом человека. Из человеческие части были немного пышнее. Бинк рывком отодвинул голову от ее обнаженного переда. Достаточно, что его нянчила мать, не говоря уже о леди-кентавре.
– Я направляюсь на юг, чтобы увидеть Волшебника Хамфри.
Чери кивнула. Она была красивым существом и как лошадь, и как человек, с блестящими боками и замечательной человеческой фигурой. Ее лицо было привлекательным только с чуть удлиненным носом в лошадином стиле. Ее коричневые человеческие волосы достигали области седла, уравновешивая пышный, развевающийся хвост.
– И этот осел напал на тебя?
– Ну... – Бинк посмотрел на Честера, снова заметив вздувающиеся мышцы под блестящей кожей. Что произойдет, когда эта красотка ускачет? – Это было... это было недоразумение.
– Я уверена, – сказала Чери. Честер несколько расслабился, но не хотел связываться со своей подругой. Бинк вполне мог оценить, почему. Если Чери не была самой красивой и волнующей кентаврихой их стада, она наверняка была весьма близка к этому.
– Я уже ухожу, – сказал Бинк. Он мог бы так поступить с самого начала, предоставив Честеру возможность прогнать его в южном направлении. Он должен был винить прежде всего себя за свару с кентавром.
– Прости за то, что случилось, – он протянул руку Честеру.
Честер оскалил зубы, больше похожие на лошадиные, чем на человеческие, и сжал руку в громадный кулак.
– Честер, – одернула его Чери. Затем после того, как кентавр виновато разжал кулаки: – Что случилось с твоим боком?