— Извините, конечно, — подобревший воин, тем ни менее, требовательно смотрел на Мод, — но вы так и не ответили — что же, это, вы тут делаете? У меня приказ — сторожить тут, да всех, кто к озеру подойдет, доставлять к Его Светлости!
Элли в отчаянии взглянула на Мод — отпускать их, похоже, никто не собирался. Никогда еще ни одного человека она не ненавидела с такой пылкой страстью, как этого везде сующего свой нос герцога. И, заламывая руки, она бросилась перед мужчиной на колени:
— Только не к нему! — взвыла дурным голосом девушка, — Только не к герцогу! Это мы от него спасаемся! Даже в лесу схорониться пришлось!
И девушка разрыдалась, оглашая окрестности горькими подвываниями.
Кулли неловко переступил с ноги на ногу, просительно поглядывая на Амодину — дескать, не успокоишь ли девку?
«Неплохо», — с мрачным удовлетворением подумала Мод, — «за находчивость девчонке можно и предварительный зачет поставить!»
А вслух опечалено произнесла:
— Его Светлость мою племянницу сохальничать попытался. А у моей дурехи жених есть, не хочет она герцогскую койку греть.
Солдаты неловко переглянулись. Все парни были из города, из простых семей. Почти у всех — сестры да невесты, так что все дружно посочувствовали девчонке, дорожившей собой, да пытавшейся сохранить свою честь для жениха. К тому же, госпожу Дею в Лииде знали и любили за приветливый нрав.
Начальник поста откашлялся и, окинув подчиненных строгим взглядом, веско сказал:
— Вы, это, к самому озеру-то и не подходили, так что оснований вас задерживать у нас нет.
Стоявшие за его спиной воины одобрительно закивали.
— Так что, это, — продолжил Кулли, — идите себе, куда шли, а сполоснуться где-нибудь в другом месте придется.
Он помолчал, что-то соображая, потом спросил:
— А куда направляетесь-то?
— Так в столицу, — с готовностью ответила Амодина. — Брат у меня там, дядька ее, — кивнула она на Элли. — Хотим у него переждать, пока Его Светлость успокоится, да думать о бедняжке забудет.
Господин Кулли окинул испытывающим взглядом безбашенных молодух, бродящих по лесу без надлежащей защиты, приметил небольшой кинжал, пристегнутый на поясе старшей женщины, неодобрительно вздернул вверх подбородок и приказал самому молодому из стражников:
— Митос, ты, это, пойдешь, проводишь их до тракта на столицу, а потом — бегом, обратно. Нас все равно только через пять дней сменят. Как раз успеешь. И смотри мне — чтоб все честь по чести, до самого тракта!
***
— И как же вы без вещей-то совсем? — уже не первый раз за последние два часа сетовал Митос.
Эллина скосила глаза на Амодину, предоставляя ей, в который уже раз, ответить молодому стражнику.
— А чего с собой лишнее-то таскать? — безразлично ответила ардейка. — В столице все что надо и приобретём.