— Не знаю, я верю каждому слову в них, — пожал плечами старик. — Мой двоюродный дед был очень образованным человеком.
Джек Небворт, вероятно, был бы сильно озадачен, если бы узнал, что человек, яростно и напряженно искавший убийцу, в этот момент спокойно рассуждал о достоинствах и недостатках исторического сочинения: это было странно и непонятно.
— Временами мне кажется, что вы слишком высокого мнения о вашем деде, мистер Лонгваль, — небрежно сказал Майкл.
Старик нахмурился.
— Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, что подобного рода увлечения иногда принимают нездоровый характер и могут толкать человека на поступки, которые нормальный человек не мог бы совершить.
Лонгваль смотрел на Майкла с нескрываемым удивлением.
— Что может быть лучше, чем следовать примеру великих людей?
— Но не в том смысле, как это вам кажется. Вы возводите в добродетель то, что не может быть добродетелью, разве только с той точки зрения, что всякое исполнение долга есть добродетель, — и вы смешиваете великое с преступным, теряете различие между добром и злом.
Майкл стоял, опершись руками на стол, и пристально вглядывался в бесстрастное, высокомерное лицо старика.
— Я хотел бы, чтобы вы сейчас поехали со мной в Чичестер.
— Зачем? — хмуро спросил старик.
— Потому что вы нездоровы и вам нужен внимательный уход.
Старик рассмеялся и, выпрямившись, расправил плечи.
— Нездоров? Никогда в жизни я не чувствовал себя таким здоровым, мой милый, таким сильным и крепким.
Майкл обвел взором крепкую широкоплечую фигуру старика, мысленно прикинул его вес, крепость мускулов, смерил ширину груди, свидетельствовавшую о бесспорном физическом здоровье.
После короткого молчания он спросил, подчеркивая каждое слово:
— Где Грегори Пенн?
Глаза Лонгваля спокойно встретили пристальный взгляд сыщика.
— Не имею ни малейшего понятия. — Помолчав, он тем же спокойным тоном прибавил: — Мы только что говорили о моем двоюродном деде. Вы, по-видимому, узнали его?
— Я узнал его сразу, как только увидел этот портрет, и боялся, что выдал себя, хотя, кажется, вы ничего не заметили. Ваш двоюродный дед, Майкл говорил спокойно, не торопясь, — это Сансон, иначе Лонгваль, наследственный палач Франции!
В комнате наступило такое глубокое молчание, что слышно было, как пробили часы в верхнем этаже.