Разобравшись с Кетсылом, повернулась к Филиппу.
— Теперь ты мне скажи, какого беса ты всё время кидаешься на демона, как бешеная собака?
— А чего он…, — начал было кот, но я не дала ему закончить.
— Без команды «фас!» не смей никого кусать, царапать или материть. Понял?
— Понял, — буркнул фамильяр, вылизывая и укладывая вздыбленную шерсть.
— Вот и славно, вот и хорошо, — приговаривала я, стараясь успокоиться и разобраться, откуда во мне эти командирские навыки вдруг обнаружились.
От психоанализа отвлёк демон, осторожно дотронувшийся до рукава куртки:
— Уважаемая, ты правда мою возлюбленную встречала? Где она?
Раскрыла ладонь и показала Кетсылу колечко.
— Если ты готов, то можешь увидеть её прямо сейчас.
Демон опять было возбуждённо подскочил, но, глянув на кота, который, бросив заниматься своим туалетом, пристально следил за каждым движением противника, вернулся назад в кресло.
— Я так долго желал нашей встречи, мечтал, а теперь…
— Страшно?
— Страшно, — чуть помедлив, храбро признался собеседник. — Столько времени прошло. Может быть, она меня уже забыла…
— Знаешь, есть единственный способ узнать.
— Какой?
— Вызвать её сюда. Сивка… Ой, Сивкилья обещала явиться по первому зову, — я поднесла кольцо к пальцу, но демон отрицательно замахал руками.
— Постой, я сейчас переоденусь, вернусь, и ты призовёшь её, — демон, взметая копытами пыль, ускакал в свою комнату.
Пыль. Откуда она только берётся в таком количестве в наглухо закрытом помещении? И не только на полу, но и на стенах уже лежал тонкий серый налёт. Щелкнула пальцами, прошептала заклятие очищения и вектор направила в сточную трубу раковины на кухонном столе. Через пару минут комната сияла чистотой. Так-то лучше. «Попозже надо будет ещё у Кетсыла убрать, и у себя тоже», — сделала мысленную пометку, приводя в порядок стол после внезапно закончившейся трапезы.
В чёрном плаще с кровавым подбоем, в белоснежной тонкого батиста сорочке с пышными кружевными манжетами и воротником, но в тех же облегающих бриджах стоял мой работодатель в открывшемся проеме. Подбоченясь правой рукой, на левую набросил длинный край своей роскошной накидки и взирал на меня вопросительно: годится ли?
— Хорош! Даже глазам больно, — похвалила я его и повернула заранее надетое на палец кольцо.
Сивкилья не явилась. Бровки Кетсыла домиком поползли вверх, а уголки губ вниз. И всем видом своим напоминал он сейчас ребёнка, открывшего первого января подарочную коробку, которая оказалась пустой. Обнять и плакать.