— У меня есть пара идей, — он провел кончиками пальцев вверх и вниз по моей спине.
Легкая дрожь прошла по моей коже там, где он трогал меня.
— Например?
— Мы поговорим об этом завтра, — он поцеловал меня в макушку. — Я хочу насладиться нашей последней ночью здесь.
Я вздохнула и стала рассматривать потолочные панели, пока снаружи поднимался ветер со свистом как накануне.
— Почему такая секретность?
— Никакой секретности нет. Просто нужно поспать с этими идеями, — он скользнул своей рукой по моей талии. — И кстати о секретах. Ты доверяешь мне?
А я доверяла? Я откатилась немного назад и посмотрела ему в глаза, а затем положила руку на его небритую щеку. Я знала его всего пару дней, но за это время он спас мою жизнь и обещал защищать меня на каждом шагу. Доверие было непростой вещью для меня — к кому угодно, на самом деле. Но он был вот здесь, после того как открывал мне свое сердце снова и снова, спрашивал меня, могу ли я сделать то же самое. Он задержал дыхание, сосредоточившись, всё его внимание было направлено на следующие слова, которые я произнесу.
Я приблизилась и поцеловала его, мягко, нежно выражая согласие:
— Да. Доверяю.
Конрад.
Я не заслуживал её доверия, не заслуживал её теплого взгляда, когда она рассматривала меня в свете пламени от камина. Но я заслужу это. Её доверие было как маленький огонёк, который мерцал и мог вот-вот погаснуть. Я буду раздувать его, отдам ему всё, что потребуется, чтобы он разгорелся ярко, и буду хранить и беречь его.
Она положила голову мне на грудь снова, её пальцы порхали вдоль довольно-таки грубых шрамов у меня на правом боку.
— Я уже рассказала тебе больше, чем рассказывала кому-либо, — её мягкий голос пробрался в мое сердце и свернулся там калачиком.
Желание узнать о ней всё было больше и важнее, чем мой следующий вдох.
— Давай начнём с заточки, которую ты сделала, и как ты научилась драться. Это всё не похоже на обычные навыки флориста.
— Они и не умеют, — она вздохнула.
— Мне нужно рассказать тебе ещё одну слезливую историю о своём отце, чтобы разговорить тебя? — я улыбнулся, когда почувствовал, как её губы прошлись вдоль моей груди.
— Я так понимаю, у тебя уже есть одна наготове?
— У меня их миллион. Как насчет того раза, когда мне было девять лет: он оставил меня дома одного во время снежной бури, электричество отключилось, и пришли двое мужчин, они искали его. Они хотели использовать меня как приманку.
Чарли пожевала свою губу:
— Что случилось?