— Почему нет?
— Я говорю не о сексе, — его у меня тоже давно не было, но я пыталась сказать совсем не об этом. — У меня бывают ночные кошмары иногда, и они могут наводить ужас. Иногда я просыпаюсь с криком. Это, как правило, становится проблемой.
Я потянула подол моей футболки пониже, хотя вещи болтались на мне как балахон.
— Не важно. Забирайся.
«Это все происходит на самом деле?»
— Я не думаю…
Его голос стал тверже:
— Или ты залезешь сама, или я затащу тебя. Одно из двух, решай.
Я сжала покрывало, комкая край в руках. Он не собирался отступать, и я знала, что если не подчинюсь, он выполнит свою угрозу. Я села и скользнула ногами под одеяло. Устроившись на своей стороне кровати на самом краю, я повернулась спиной к нему.
Он вздохнул, звук получился глубокий и мужественный.
— Что тебе снится?
— Что?
— Ты сказала, что у тебя бывают ночные кошмары. Что пугает тебя так сильно в твоих снах?
Призрак Брендона, с жестокой улыбкой, навсегда запечатленной у него на лице, летающий по комнатам у меня в сознании. Я никогда не говорила о Брендоне из-за страха, что простое упоминание его имени вслух будет заклинанием, способным вызвать его обратно из могилы. Вместо этого, я солгала:
— Ничего особенного.
— Хорошо, — сарказм сочился из этого единственного слова, как воск со свечи.
— Когда ты собираешься отпустить меня? — я провела пальцем вдоль края своей наволочки.
— Как только буду уверен, что никто не придет охотиться на тебя снова.
— А почему они приходили охотиться в первый раз? Почему я? Почему ты не хочешь рассказать мне о причине?
«Почему ты выбрал меня?»
— Ничего особенного.
«Козел».