После мы стали с ним часто сталкиваться, но как прежде гадостей он мне не говорил и не подшучивал. Наоборот здоровался и спрашивал как мои дела. На мое коронное «нормально», усмехался, но в подробности не вдавался.
Через несколько недель, в конце осени, он вызвался меня подвести. Я отказалась, но меня не послушали. Закинули на плечо и затолкали в салон. Зная повадки этого старшекурсника, я не удивлялась его беспардонности, надеясь только, что меня не в лес отвезут. Отвезли по назначению.
— Зачем ты это делаешь? — спросила я тогда, хмуро на него поглядывая. Симпатичный. Не такой красивый, как моя большая и далекая любовь, но очень хорошенький. Такой у девчонок пользуется популярностью. Чего ему от меня-то нужно? Был в моей жизни один красавчик. Достаточно.
— Ты напоминаешь мне меня. Когда-то я был в твоем положении.
— Бросила? — спросила я, против воли сочувствуя ему.
— Нет, — усмехнулся он. — Просто не замечала. Я ей не нужен, — пожал он плечами с грустной улыбкой.
— Давно?
— Полтора года уже.
Не нашла что еще сказать и я поблагодарив, вышла из машины.
А на следующее утро вновь увидела знакомый автомобиль у моего подъезда.
Несмотря на мое нежелание, у нас стало привычкой совместная поездка в универ и обратно. Через две недели я даже огорчалась, когда не видела знакомую иномарку под окнами с утра. Но он все равно приезжал, оповещая, что задерживается. Уже потом я узнавала, что часто у него не было утренних пар, но он все равно отвозил меня.
Однажды он явился ко мне домой без приглашения в выходной день.
— Так и знал, что ты тут сопли разводишь, — довольно кивнул он подтверждению своей догадки, наблюдая, как я вытираю распухший нос. — Собирайся.
— Куда? — удивилась я.
— Увидишь. Только оденься теплее.
Мы приехали на территорию рядом с аэропортом.
— Зачем мы здесь? — хмурилась я, кутаясь в пуховик, ловя на варежку первые снежинки.
— Это мое любимое место, — ответил он, расстилая на капоте и лобовом стекле плед. После помог мне на него лечь, и сам пристроился рядом, закинув руки за голову.
Мы о чем-то болтали, а после над нами пролетел самолет. Очень близко. Казалось, протяни руку и дотронься до брюха железной птицы. От увиденного дух захватило. И я поняла, что это место стало и моим любимым тоже.
Понемногу, с помощью Никиты мне удалось оттаять. Я чаще улыбалась, стала более общительной и куда реже плакала. Однажды у нас сложился забавный разговор:
— Знаешь, — заметила я, жуя пиццу. — Твоя возлюблена очень глупая.
— Почему ты так считаешь? — усмехнулся он, запивая колой. Тему любви мы старались не поднимать. Я не напоминала ему о его девушке (хотя мне было любопытно узнать ее имя), он не напоминал мне о моей «проблеме». А сейчас я не удержалась.