— И ты не жалеешь, что занялась именно этим? — не отставал оборотень, судя по звуку, став раскачиваться на стуле.
— Мы с тобой травничество обсуждаем или проституцию? — недовольно спросила я, вновь взглянув за спину. — Почему я должна жалеть, что стала травницей? — возмутилась я.
Оборотень задумчиво пожал плечами, невольно привлекая внимание к своей груди, на которой, рубашка была застегнута не до конца, открывая гладкую, смуглую кожу.
— Ты сама сказала, что теперь потеряна для общества, поставив на себе клеймо «ведьмы». Неужели ты не хочешь семью?
— Почему это не хочу? Хочу! — удивилась я, подняв брови. — Но это не значит, что согласна на любую.
— В каком смысле? — настала очередь оборотня удивляться. Он даже качаться на стуле перестал, и оперся локтями о колени.
— В прямом, — пожала я плечами, вставая со своего места, вспомнив, про еще один настой, который помогает снимать воспаление на ранах. Оборотень молчал, ожидая, пока не вернусь на место и не продолжу. — Я считаю, что мой муж должен принимать меня любой, а не только как дополнение к мужу, хозяйству и кровати с функцией инкубатора, — мрачно хмыкнула я. — Я не готова подстраиваться под общество, притворяясь прилежной женой и в будущем тихо ненавидеть свою жизнь и себя, за упущенные возможности. Меня полностью устраивает моя жизнь, даже если это значит, что я никогда не выйду замуж.
— Ты готова прожить всю жизнь старой девой? А как же дети?
— Никто не запрещает мне завести любовника, — усмехнулась я, выразительно посмотрев, на его, неожиданно, потемневшую физиономию. — И родить ребенка мне тоже никто не мешает.
— Но он будет считаться незаконнорожденным, а тебя, помимо ведьмы, клеймят еще и шлюхой.
— Я же не сказала, что так и сделаю, — с раздражением заметила я. Как не горько это признавать, но оборотень прав. Не важно в какой стране я окажусь, если я рожу ребенка не находясь в браке, это ляжет пятном на нашу жизнь. Даже у эльфов, где на это смотрят более свободно, рождение незаконнорожденного ребенка не приветствуется. И если я смогу пережить общественное презрение, ради счастья стать матерью, то моего ребенка это общественная злоба тоже коснется. Я ни за что не подвергну своего будущего ребенка презрению, ненавистью и гонению со стороны окружающих. Тяжело вздохнула, сглатывая ком не пролитых слез и вдруг поняла, что возможность есть! Внезапная надежда на миг окрылила. — Как только наш договор закончиться, я смогу уехать куда захочу? — резко спросила я. Оборотень подозрительно сощурился и осторожно кивнул. — За эти года, что я буду у тебя работать, ты будешь платить мне жалование?
Удивительно, что я только сейчас задалась данным вопросом. Хотя, если учесть, что все это время я свыкалась с мыслью, что нас не только не убили, но и пообещали вполне пристойное существование с перспективой свободы, то становится понятным, почему столь важный вопрос заинтересовал меня так поздно.
— Конечно. Пятьдесят золотых в месяц за вычетом налога. Это стандартная оплата для придворного целителя, — вновь кивнули мне, нахмурив лоб, пытаясь понять, к чему я веду.
Я чуть не присвистнула от подобной суммы! С ума сойти! Это же бешеные деньги! Я столько только за полгода получала, и то не всегда. И это с помощью Алиши и ее заработка! Я даже не стала интересоваться сколько он будет платить сестре. Даже без ее вклада, я вполне смогу накопить на скромный домик и небольшую торговую лавку моих зелий всего за два года! Эта мысль заставила посмотреть на оборотня несколько иначе, чем на существо, призванное проверять мои нервы на устойчивость. Да это не оборотень, а мой «билет в будущее»!
— Ты как-то странно на меня смотришь, — подозрительно протянул оборотень, склонив голову к плечу.
— Как? — с загадочной улыбкой изобразила я удивление.
— Не знаю, и это меня нервирует. Не просветишь, что так резко повлияло на твое настроение?
— Я только что осознала, что дети у меня будут.
— Как твои будущие дети связаны с информацией о твоей зарплате? — опешил Влад.
— Понимаешь, — улыбнулась я, зачем-то решив рассказать ему о моей задумке. Видимо хорошее настроение на меня пагубно влияет, развязывая язык, — с теми деньгами, что скоплю за эти годы, я без проблем смогу переехать к эльфам, уже с ребенком, а там представиться вдовой, — мечтательно улыбнулась я, прикрыв глаза ненадолго, представляя, как замечательно смогу зажить.
Неожиданно, попадание в военный лагерь оборотней стала не насмешкой судьбы, а ее, самым настоящим, подарком! Прежде я и мечтать не смела, что появится возможность создать свою маленькую, счастливую семью. Если в этой семье и Алиша будет присутствовать, то это просто верх моих желаний. Но я понимала, что рано или поздно сестра найдет свою любовь, выйдет замуж и родит своих детей. К сожалению, места в этой «картине» я для себя не видела. И всегда очень боялась этого момента, с ужасом ожидая, когда он настанет и я останусь совсем одна. Как бы я не храбрилась, но мысль об одиночестве наводила на меня тоску, а порой и отчаяние. Хоть я и не желала что-то менять.
Мысленно, я уже смирилась со своей участью одинокой, бездетной, старой девы. Грела мысль о племянниках. Я точно знала, что если так и не познаю радости материнства, всю свою любовь вылью на детей Алиши. И чем их будет больше — тем я буду счастливее.