Венера всю дорогу молчала, и изо всех сил постаралась остаток вечера просидеть как мертвец на свадьбе.
Ее скорбь ни на кого не перекинулась. Большинство лирисян по случаю события высыпали наружу, и, пока Венера систематически напивалась до состояния ступора, перед ней прошел ошеломительный парад странных и нервозных личностей. Здесь были потомственные солдаты с их остроконечными касками и мушкетонами; серые мусорщики, монотонно бубня, толпились вокруг стола с напитками; швеи и свечники, плотники и уборщики, и все разговаривали на секретном языке, вместе выдуманном ими в детстве. Были здесь и дети — неулыбчивые, большеглазые, они обходили Венеру стороной, словно она неведомое сказочное чудовище.
Она оцепенело смотрела, как все они проходят мимо. «Я знала, что так может случиться», — говорила себе она. «Что он может умереть». И все же привела в действие свой план, с неохотой втянув в него Чейсона. Это было совершенно необходимо, чтобы спасти Слипстрим. Но решение по-прежнему смахивало на предательство.
— Это так возбуждает, — заявила Эйлен, — появление нового лица в нашем мире!
Порядком опьяневшая, она приплясывала возле Венеры и с ликованием приветственно махала людям, которых встречала изо дня в день. Кое-кто из упомянутых людей подходил и, запинаясь и заикаясь, представлялся; большинство держалось поодаль, бурча меж собой и разглядывая Венеру. Чужеземка. Странный зверек. Новый любимчик ботаниста.
И да, ботанистка тоже была здесь. Она скользила между празднующих плавно, словно по рельсам, то там, то тут кивая и мимоходом направляя разговоры ключевыми замечаниями, и всё это со своей обычной загадочной улыбкой. В конце концов она направилась к Венере и остановилась бок о бок с Эйлен. Та, внезапно притихнув, сама подалась прочь.
— Всегда говорила, что знание своих клиентов окупается, — сказала ботанистка. — Я верно оценила ваш потенциал.
Венера подняла на нее глаза.
— Вы так видите свое дело? Судить о потенциале людей? Как о бутонах цветов — расцветут они или засохнут?
— Как метко. Да, в точности так, — ответила ботанистка. — Одних стоит поощрить, других лучше срезать с ветки. Вы так киваете, словно вам понятно.
— Я, можно сказать, тоже занималась... обрезкой... в свое время, — заметила Венера. — Итак, я одержала великую победу для вашей крохотной нации. Что теперь?
— Теперь, — вполголоса, сестрински-доверительным тоном ответила ботанистка, — мы поговорим о том, что сделать дальше. Видите, вы подтвердили мою правоту. Я полагаю, Лирису нужно больше открыться внешнему миру — нам нужно послать своих делегатов дальше, за пределы Спайра.
Мгла венериной печали чуть отступила.
— Покинуть Спайр? Что вы имеете в виду?
— Я хотела бы выслать торговую миссию в одно из княжеств, — сказала ботанистка. — Вы, конечно, ее возглавите.
— Сочла бы за честь, — произнесла Венера с непроницаемым лицом. — Но разве организовывать такие вещи — не работа Одесса?
— Одесс? — Ботанистка пренебрежительно взмахнула рукой. — Болтливый нытик. Возьмите его, если хотите, но не вижу, какой вам от него прок. Нет, я намереваюсь послать вас, возможно, Эйлен, и одного-двух верных солдат. И партию нашего сокровища, чтобы заманивать потенциальных клиентов.
— Звучит резонно. — Венера не могла поверить тому, что слышала. Эта женщина всерьез рассчитывает, что она вернется, если выберется отсюда? С другой стороны, все на Спайре казались наивными до жути.
— Хорошо. Ничего не говорите остальным, — сурово наказала ботанистка. — Не стоит растравлять старые раны.
К чему бы это она? Венера обдумывала слова отправившейся дальше ботанистки, но тут вернулась Эйлен и пролила выпивку Венере на туфли. С этого момента она только пила и не размышляла как следует над неправдоподобным предложением ботанистки, пока под рассвет не вернулась в свой чуланчик.
Она только-только закрыла плохо пригнанную дверь и готовилась нырнуть под одеяло, когда раздался деликатный стук по косяку. Венера приоткрыла дверь на дюйм.
На пороге торчал Мосс, словно пень.